– А напишите мой портрет! – обратилась я к первому же художнику-портретисту с углём в руках.

Обернулась на Егора, но он, казалось, не имел ничего против. Только наблюдал. Был даже не рядом, а держался чуть в стороне. Будто чувствовал, давал возможность уверенно окунуться в среду, которой я так долго себя лишала, а оттого теперь не могла надышаться этой атмосферой загадочности, какого-то таинства. Впрочем, оставаться в стороне после моих слов он не собирался. О чём-то переговорив с художником, тоже взялся за дело.

– Эй, ты хоть посмотри на меня, а то сейчас напишешь как ты любишь говорить «как чувствуешь». – одёрнула я его спустя время.

Но Егор сосредоточенно молчал, делая то резкие росчерки, то ведя плавный изгиб. Он так непривычно щурился и напряжённо поджимал губы. А ещё хмурил лоб, будучи чем-то недовольным.

Егор завершил работу чуть раньше забавного старика в классическом берете, но демонстрировать мне не стал, лишь загадочно улыбнулся. Не позволил взглянуть и на второй портрет. Расплатившись, затолкнул их в специальную сумку, которую, видимо, тоже выкупил у старика, взял меня за руку и больше не отпускал. Он молчал. Не нарушил волшебство момента.

А потом мы ели мороженое в парке Горького и, сидя на лавочке, долго любовались на воды на Патриарших. Тоже молча. Я вспоминала детство. Приходила сюда с отцом. Сердце томительно сжалось. Стало тошно и тоскливо оттого, как я распорядилась своей жизнью.

– Что-то случилось? – проронил Егор, будто почувствовав. А впрочем, он действительно чувствовал. Я отрицательно качнула головой. Но, пожалуй, сделала это излишне торопливо.

– Всё хорошо. – процедила сквозь зубы.

– Ладно, давай по-другому… Чего ты хочешь сейчас?

– Сейчас? – я действительно задумалась и мечтательно улыбнулась, глядя куда-то сквозь время. – Хочу вина, тишины и живой музыки. – выдала я первое, что пришло на ум, при упоминании желаний, удовольствия, внимания к себе.

– Тогда поехали?

На протянутую ладонь я посмотрела с подозрением.

– Будешь спаивать меня в своей квартире неподалёку и играть на клавесине?

– Почему на клавесине?

– Это единственное, что тебя смутило в моём вопросе?

Егор натянуто вздохнул.

– В принципе идея не так плоха, только вот с клавесином действительно засада. Но если ты уважаешь джаз, то я мог бы показать тебе отличное место.

Джаз я любила. А ещё армянский дудук. Включала его запись, запершись в рабочем кабинете в половину десятого вечера, и ревела. Сама не понимала о чём. Сейчас реветь не хотелось точно, потому я всё же приняла приглашение.

Это оказалось чем-то средним между баром и рестораном. Искусственное освещение с мягким жёлтым теплом вокруг. Слишком мрачно на мой вкус, но удивительно атмосферно. Стены, шторы, обивка мебели с преобладанием цвета горького шоколада, кофе, золота. К вину подали фрукты и сырную тарелку. Кажется, седьмой номер. Но я предпочла наслаждаться кисловатым, чуть терпким вкусом белого вина. Любимого Шардоне. Даже интересно, он на свой вкус выбрал? Хотелось бы, чтобы на свой.

В голове наметился приятный шум. Хотелось прикрыть глаза и насладиться уединением. Наверно, так я и сделала, потому как однажды моргнув, вдруг опомнилась, что за столом не одна.

– Извини. – бегло улыбнулась Егору. – Думаю, с душевными метаниями мы разобрались. Давай уйдём отсюда.

– Хорошо. – покорно согласился он и попросил счёт. При этом не выглядел чем-то озабоченным или недовольным. Я совершенно некстати подумала о том, что муж бы вынес мне мозг за этот час своими наставлениями, личным мнением и сверкающими недовольством глазами.

Однако оказавшись на улице, я поняла, что прошёл вовсе не час. Заторможено осмотрелась по сторонам, пытаясь сориентироваться, а когда увидела, как Егор направился к водительской двери, окликнула его.

– С ума сошёл после вина за руль!

Но на моё замечание Егор лишь развёл руками.

– Поэтому тебе и не предлагаю.

– Хочешь сказать, что это я одна сейчас всадила целую бутылку?

– Хочу.

– А ты?

– А я боялся, что если посягну, то буду жестоко наказан. – иронично рассмеялся он.

– И что теперь? Я пьяная, а ты трезвый?

– Выходит так. Отвезти тебя домой? – заботливо уточнил он, а меня аж замутило от подобной мысли.

Вот именно сейчас держать ответ перед благоверным не хотелось совершенно, а он точно будет пенять на мою безответственность.

– Нет, домой я не хочу.

– Тогда ко мне?

– С ума сошёл?! – повторилась я с ещё большей паникой в голосе. – Я тут бутылку вина осушила в гордом одиночестве и не заметила. И теперь даже боюсь подумать, что могу сделать наедине с тобой в замкнутом пространстве! Видимо, приду в себя уже без трусов. – грубо выразилась я, на что Егор только фыркнул.