— Что ты узнал? — после минутного изучения орудия убийства девушка с надеждой посмотрела на герцога. Она, как могла, старалась не выказывать своего напряжения.

— Этой ночью я успел пробежаться в соседний городок, где живет мой дядя. Он всю жизнь увлекался изучением геральдики, — Ральф взял в руку клинок и ловким движением перевернул его лезвием книзу. На торце рукояти была высечена эмблема: солнце, зажатое в пасти волка, — Пришлось перерыть пол-библиотеки, покопаться в манускриптах. Эмблема действительно пускает свои корни в далекое и забытое прошлое. Когда-то это был символ братства Полночной Стаи, существовавшей еще до первой династии королей. Мало кто помнит, но именно они создали “Кодекс Чести”. С приходом на трон короля Талеса появился “Закон”, и “Кодекс Чести” ушел на второй план. Вервольфы перестали соблюдать прописанные там каноны, а Полночная Стая утратила свое влияние. Но они не исчезли, а всего лишь затихли на какое-то время, чтобы спустя несколько веков возродиться в иной ипостасе под лозунгом “Король — не закон!”

— Фракция! — воскликнула Нулара и в замешательстве уставилась на подругу.

— А теперь скажи, чем ты им насолила, что они отважились на наглость ворваться в мой дом и устроить беспредел? — продолжил Ральф, обращаясь к Галатее.

— Не знаю, — с некоторой заминкой ответила девушка.

Герцог еще долго напряженно смотрел на Галатею, которая с достоинством выдержала его взгляд и даже не повела бровью.

— Что ж, весело, — выдохнул Ральф, пожалев девушку.

— Мне кажется, или все забыли про то огненное чудовище, которое уже во второй раз напало на нее? — вмешался Идмонд.

— На счет этого ничего сказать не могу. Я его не видел, — ответил герцог.

— Мне кажется, важно понять, не из одного ли они улья.

— Решил поумничать? Очевидно же, что нет. Смысл ему тогда был убивать тех непутевых? — отреагировала Нулара, — Тэй, а ты что думаешь? — гораздо более мягким тоном обратилась она к подруге. Но Галатея ее не слушала.

«Фракция» уже много поколений пытается всеми правдами и неправдами свергнуть короля, и в последние годы она стала не менее влиятельной, чем сам монарх. Ее действия были более радикальными, более решительными, из-за чего многие верили, что будущее именно за «Фракцией», а не за королем. Теперь ни один закон не принимался без ее участия и согласия. А сейчас, когда на юге страны шла война, королева Церера даже при всем желании не могла обойтись без помощи «Фракции», для которой это был прекрасный шанс раз и навсегда вытеснить ее из системы управления страной. Поговаривали даже, что и войну подстроила «Фракция», но говорить об этом было опасно, а уж писать где-либо, как это сделала Галатея в своем реферате, вообще не стоило.

Близилось обеденное время. Ральф нанял экипаж, чтобы его немногочисленные гости, которые не разошлись днем ранее, могли быстро и с комфортом добраться до академии. Когда все выходили на улицу, герцог незаметно для остальных, придержал Галатею.

— Я хотел извиниться за то, что не был с тобой в тот момент. Как хозяин дома я должен был проследить за безопасностью каждого гостя, — он прижал руку девушки к губам. Галатея вздрогнула от этого прикосновения, как если бы к ее руке приложили раскаленное железо.

— Ты сделал и так слишком много, — ответила она, отойдя на шаг, но герцог настойчиво тоже сделал шаг на встречу к ней.

— Если тебе понадобится помощь, я человек довольно влиятельный. Мой отец…

— Хорошо, Ральф, — перебила его Галатея, — Спасибо еще раз. Я пойду, ребята ждут.

И снова он потянулся к ее руке, не позволяя ей уйти. Если бы он знал о том, что она пережила этой ночью, возможно, не стал бы этого делать, но Ральф, привыкший ко вседозволенности, не смог отказать себе в попытке поцеловать ее губы.

Звонкий шлепок эхом разнесся по холлу. Ошарашенный герцог даже попятился назад, а на его щеке пламенел яркий розовый след. Служанка, как раз спускавшаяся по ступенькам, замерла на месте и испуганно прижала руки ко рту.

— Чего встала? Иди, куда шла, — раздраженно сказал ей Ральф, и немолодая женщина поспешила убраться восвояси.

Он выглядел, словно пороховая бочка, которая вот-вот взорвется и разнесет все вокруг. Его зеленые глаза вдруг потемнели и стали почти черными. Приложив немало усилий, Ральф все же обуздал свое возмущение, выдохнул и отступил в сторону, чтобы Галатея могла выйти на улицу.

Девушка, бросив на него напоследок задумчивый взгляд, покинула его дом.

Шелестела листва старого дуба, неторопливо нашептывая историю своей молодости. Самые высокие ветки скрипели под порывами ветра, который вел за собой целый отряд туч. Галатея с грустью следила за тем, как черные облака постепенно затмевали серп луны, словно стая волков, набросившаяся на одинокого огненного быка. Ветер подул сильнее, и по дрожащей листве застучали первые слезы поверженного полубога.

Девушка стояла на пересечении ветвей, прислонившись спиной к стволу дерева. Прикрыла глаза и прислушалась к печальному ритму. Она очень устала. На этой неделе Галатея почти не спала и каждую ночь добровольно патрулировала территорию академии. Она намеренно изматывала свой организм, чтобы войти в почти бессознательное состояние, чтобы не думать.

Вдруг ее столь долгожданный и хрупкий покой нарушил женский смех, который был прерван назидательным “чшшш…”. Галатея распахнула веки. Ее глаза, точно совиные, вспыхнули в темноте, но никто этого не увидел за скрывавшей их листвой.