Весь следующий день они шли вверх. Шахта, поднимаясь строго вертикально, через каждые восемьдесят метров выныривала в промежуточное помещение, этакий карман, где можно было сделать паузу и подготовиться к следующему отрезку. Не будь их, подъем усложнился бы в разы – тут ведь не только самому подниматься, еще и груз тащить, и ослов. С карманами же было проще: достигнув каждого очередного, сбрасывали вниз веревки, и Дровосек с Гоблином на время превращались в подъемные механизмы. Вытаскивали одного за другим ишаков, сложивших конечности в транспортном положении, вытаскивали грузы, страховали поднимающихся бойцов… На каждый этап уходило несколько часов – тридцать человек бойцов, ишаки, груза уйма… Затем небольшая передышка – и снова вверх, к триста сороковому горизонту.

Просчитав примерное расстояние от кармана до кармана, Знайка предположил, что они находятся на одном уровне с горизонтами, правда, почему-то чередуются, пропуская четный. И вскоре получили подтверждение: в середине дня, поднявшись до триста сорок пятого, сквозь толщу бетона они услышали шум боя. Смутно и почти на пределе – но это точно был бой. К гадалке не ходи – свои, какая-то из обойм ПСО, схлестнулась с врагом. Стоя в кромешной тишине, бойцы слушали и гадали: кто кого?.. чья возьмет?.. Вернутся ли ребята в полном составе или оставят кого-то в Джунглях? Страшно хотелось помочь: вынырнуть с бокового перехода и всадить очередью крупнокалиберного, так чтоб мозги в щепки наружу крошевом брызнули... Но здесь, за толщей бетона, они были словно в ином измерении. Вроде рядом – но бесконечно далеко. Не дотянешься и не поможешь.

В последнем кармане заночевали. Между сорок третьим и сороковым площадки отсутствовали и пришлось подниматься сразу на сто двадцать метров. Это хоть и не критично, но усложнило восхождение, и Серега по совокупности обстоятельств все же не решился в этот день на штурм горизонта. Вечер… усталость… и дурная слава триста сорокового. К тому же и помещение подходило – такое же просторное, как и то, откуда начался подъем. Утро вечера мудренее.

Утром перед выходом с Тайных Троп он еще раз просмотрел Путеводитель. Описание гласило: «Выход ТТ: триста сороковой горизонт, тупик.пом. Тропу запирать!!! 100 м до транзитной на север через цепочку пом., 3 шт. Транзитная – 4-й км». И местоположение следующей точки входа: «Вход ТТ: 9-й км транзит., ветвление на север ,первый узел, тех. этаж, короб вентиляции. Выход: 335 гор ». Предстояло пройти пять километров рубикона.

Из помещения, где стояла лагерем группа, наружу вел короткий коридор. Уже на самом выходе с Тайных Троп коммуникатор на руке тихо пискнул и Серега, даже не глядя на экран, сообразил – сеть. Открыл подсумок, удостовериться: на черноте экрана далеко в стороне от хоженых путей, каковых на этом горизонте и было кот наплакал, зависнув на черном экране, мигала одинокая белая точка. И лишь в шести километрах западнее, у самого Кольца, начиналась тонкая неуверенная паутинка линии, ведущая к лестнице на сорок первый. В этой части Джунглей люди Дома доселе никогда не бывали.

– Сеть появилась? – спросил Знайка.

Серега кивнул.

– Да. Только не видно ни хрена, экран пустой. Слепые, как щенки…

– Привыкай, – коротко хмыкнул шагающий сзади Гришка. – Теперь так всегда будет.

– Если машины опираются на позиционирование… Если к системе датчиков обращаются и они, и наши навигаторы… не могут ли контроллеры вычислить наше местоположение по этим сигналам?.. – с тревогой спросил вдруг Бурый. Он шел впереди и, видимо, прислушивался к разговору. Казармы Олег не прошел, знаний углубленных не получил – потому и вопрос возник.

– Наши коммуникаторы не выдают в сеть, – ответил Сотников. – Так-то, конечно, мы и шагу не могли бы ступить… Планшет только принимает сигнал, в котором зашифрована информация о местоположении данного конкретного маяка. Мы невидимы для машин. Впрочем, они для нас тоже.

Спереди послышался облегченный вздох. И Серега отлично его понимал: появись у механизмов возможность отслеживать местоположение обойм в Джунглях – и дни людей сочтены. Любая группа может быть вычислена, загнана в западню и уничтожена.

Путеводитель не соврал, дверь и впрямь запиралась и снаружи, и изнутри. Выбравшись в галерею, Серега тут же закрыл ее и запер на засов, утопленный в корпус. Если написано, что запирать обязательно – лучше следовать инструкциям.

Комната, куда они вышли, оказалась небольшой и тупиковой. Собственно, как и говорилось в Путеводителе. Бойцы тут же принялись шустрить, занимая позиции и обезопашивая вход. Серега включил фонарь, мазнул по серым бетонным стенам, полу – пусто. Куб из бетона, даже вездесущего мусора нет. Теперь коридор на север через цепь комнат, сто метров до транзитной – и там до девятого километра на запад.

– Пять километров по сороковому, м-м-мать… – хрипло выругался Хенкель, едва Серега озвучил дальнейшие планы. – Всегда, сука, об этом мечтал… Ей-богу – зацепим кого только можно!..

– Триста сороковой – хотя бы знаем, чего ожидать. Много-много врага, – тут же возразил Букаш. – А вот дальше… Так что это еще цветочки.

– Завязывай с пророчествами. И без тебя тошно. Разведку засылай, – оборвал Сотников. В предчувствиях этих километров он и без того уже изрядно нервничал. Это ж триста сороковой, мать его, не хрен собачий. А тут еще Гришка нагнетает… – Три комнаты впереди. Одну за другой. У выхода в галерею занимают позиции и ждут.