Злодей промычал. Попало здорово – и не той касательной, которая только испуг оставляет. После такой можно и к праотцам улететь… Стащив с головы шлем – и злобно зашипев от ударившей по мозгам боли – он включил фонарь и хмыкнул. Борозда и впрямь мощная. Чудом жив остался. Пристрелялись, суки. Уходить надо – да уже не вылезешь отсюда…

– Я одного снял, – снова нахлобучив шлем, прохрипел он. – Самого первого. Кто еще?..

– У меня один, – отозвался Росич. Он торчал у правого среза отбойника и, меняя время от времени уровень, частыми одиночками бил в галерею.

– Двое! – послышалось сверху. – И… – слонобой Одноглазого грохнул… – И третий! Обзор отличный, затылки манят!..

– Нормально… Отвлекли немного… – подбирая с бетона калаш, сказал Злодей. – Сань, работай пока с моей позиции. У меня башка кругом…

– Уже… – пропыхтел Сашка, высаживая одиночки одну за другой. – Зажмут нас здесь. Валить надо…

– Карбофосу подмагнем – и свалим, – сказал Злодей. Осмотрел бегло автомат – цел: когда падал, на себя уронил. – Дымы наготове держите. Уходить будем в соседнюю галерею, там просторнее. Еще потянем на себя минут пять – тогда уж.

– Главное момент не просрать… – отозвался Енот. – А то сам знаешь, как бывает…

Работать из вагона и впрямь оказалось куда сподручнее. Здесь и стены защищали, отбивающие встречку рикошетами, здесь и мгновенная смена позиции плюсом… и даже отсеки плацкарта, изолированные друг от друга перегородки – какую-никакую защиту, а давали. Правда, Серега четвертое или пятое попадание на себя уже принял – но, пробив препятствие, пуля уже не имела такой энергетики, да и шла почти всегда утюгом[96]. Жесткие тычки в броню – вот и все, что он чувствовал. Конечно, двенадцатого по-прежнему приходилось опасаться, болванки вспарывали стенки без труда – но и плотность огня этим калибром куда меньше.

Сейчас они торчали на острие. Карбофос, Маньяк, Шпион и Хенкель. 'Oдин с Карабасом – на пару вагонов сзади, по левой стене; где-то там же, но по правому флангу, – Знайка с Гоблином. Точка так и вовсе отошел к самому хвосту состава. Со Злодеем и Тундрой связь по-прежнему отсутствовала – но Серега надеялся, что они живы. Где-то там, зажатые в угол, избиты-изранены – но живы. Выныривая из окна, чтоб сделать очередной выстрел, он угадывал далеко впереди торчащие из-за ребер тыльники шлемов – часть кадавров вела бой в другую сторону. Значит, держится пока отделение три-один. Пулю на эти цели он не тратил – далеко, есть риск промаха, да и ближних по горло.

Одного дуболома убрали, уже хорошо. Серега надеялся, что железяка не сильно там наворотила. И – нужно было выручать Злодея. Единственный напрашивающийся выход – оттянуть пехоту на себя, растянуть, чтоб по галерее размазались. Тогда Пашке только замыкающие останутся, справится… И не медлить – не ровен час подмога подтянется и прихлопнет как в мышеловке.

– Карбофос – Маньяку. Бери Хэнка и дуй назад, через пару вагонов, – скомандовал он. – Отходим. Попробуем их растянуть.

– Злодея спасаем? – сразу сообразил Леха.

– Так точно. Давай. Сядешь на место – следом я с Антохой.

– Принял…

– Карбофос – Шпиону. Твой левый борт, мой правый. Пошустрее, пока Маньяк выключился.

– Принял… – отозвался наушник. Антоха явно лыбился. – Итак уже туда-сюда, как савраска…

Маньяк с Хенкелем, пригибаясь, утопали по проходу. Серега передвинулся вперед на пару отсеков, осторожно пододвинулся боком к окну… Шустрить сейчас и впрямь придется адски. Пару минут, пока огневая на минимуме. Бубен точно уйдет, наверняка и осколочные из подствола. А все, что будет лететь навстречу – их. Между пуль проскальзывать, не иначе… Он подышал немного, насыщая кровь кислородом и чувствуя, как в голове включился четкий метроном… Тик-так, тик-так, тик-так.

Начали.

Упор на ногу, приклад к плечу, уклон вправо. На мгновение выпав наружу, Серега ухватил местоположение противника – и, отстрелявшись в белый свет, нырнул обратно. Оконный проем заискрил ответкой, но его в отсеке уже не было – бежал по проходу, смещаясь ближе, в голову вагона. Самый удобный кадавр в сотне метров, надо забирать… Добежал, вскочил на скамью, чтобы оказаться как можно выше и обмануть ожидания, коротким движением вылез наружу… Жертва ждала на прежнем месте, и доля секунды, которая понадобилась ей, чтоб сместить ствол, сыграла. Выстрел! Кадавр, получив по голове, исчез за ребром – но прилетело и оттуда, ушло от наплечника. Опустив пламегас в пол, Серега, пригнувшись, прошустрил по проходу в самый конец вагона. Снова к окну, приклад к плечу, уклон… ствол буквально сам вышел на цель – кадавр бежал вдоль стены, меняя позицию. Выстрел! Пуля попала в грудину, ближе к плечу, организм споткнулся – но тут же нырнул за ближайшее ребро. Жив, сука! Броня, конечно, первый сорт… Снова пришло навстречу – и Серега, хоть и привычно уже, удивился их реакции. Молниеносная! Сорвавшись с места, ушел к середине вагона, здесь одним рывком выдрал из раздолбанных пазов железный поручень, скинул рюкзак, нахлобучил на торец. Подскочил к окну – и, выставив самым краешком, подпер снизу. Рюкзак немедленно задергался – сыпали частыми очередями, наверняка. В дуршлаг… Впрочем, до рюкзака ли?.. Вспрыгнув на скамью, вынырнул по верхнему уровню – и отработал подстволом. Граната ушла вперед, но разрыва уже не видел – позволив рюкзаку упасть на пол, чтоб не раздолбали полностью, он снова рвал что есть скорости в самый конец вагона. Маня, твою дивизию, скоро ты включишься?!..

– Точка – Кар… су, – захрипела радиостанция. – При…

– На связи!

– Хорошо …пил! Троих раз… …нёс! Мех… …шал …рыл… больше мог…

– Хорошо влупил! Троих разом снес! Механизм помешал, прикрыл, больше могло быть! – продублировал Маньяк. И уже от себя добавил: – Я в вагоне командир, устраиваюсь. Минуту дай!..

– Принял! – отозвался Сотников. Троих – это результат. Почаще бы… Трое, плюс машина, плюс еще один, да плюс двое… шестеро итого? Не так и много там осталось! Сдюжим!