Только перемалывал он не мясо, а сталь.

Развилка окопа. Проверка крест-накрест, один поверху, другой снизу. Цель слева! Нижний боец, доставая четырехсотого, выпал правым боком из-за угла, короткой очередью отработав по механизму; попал в голову, однако пуля ушла рикошетом. Четырехсотый дернул стволом… но, достреливая, вывесился корпусом верхний – и буратину бросило назад. Очередь в головные камеры, бронебойными! Стекло насквозь, до мозгов и дальше, так чтоб затылочную пластину разворотило! Готов! Рывок за петлю на разгрузе, первый номер на ногах – и вперед, занимать левый проход. А вторая пара уже страхует спину, уходит в правый рукав… и уже подпер их тяжелый – а его, в свою очередь, держит еще пара, пятясь и работая фланги и тыл.

Дальше…

Блиндаж. Осмотреть, зачистить. Работает двойка. Гранату. Одну, сразу же и вторую… Фонарь на стволе в стробоскоп[118], пошли уступами: первый номер – по верхнему уровню, второй – по среднему, на полусогнутых. Первый законтролил, держит; второй, обойдя по короткой дуге вперед и чуть правее, открыв для себя чуть больший сектор внутри блиндажа, – стоп, контроль; снова первый номер, снова вскрыть чуть больше – и контроль; опять пошел второй номер… и свинец навстречу! Первый номер – его не ждут, враг встречал второго, по среднему уровню! – вывешивается вправо и длинно бьет в темный проем, на подавление. Второй уходит нырком под его ствол, нащупывает врага – и добивание с нижнего уровня, тремя одиночками.

Блиндаж чист, дальше, дальше…

Цель за бруствером. Стальной череп в окне амбразуры. Зрачок ствола, встречная очередь… Прикрыться огнем, подойти на бросок гранаты, уничтожить. Тройка давит, двое держат фланги. Идут «рогами». Сближение короткими перебежками; на полусогнутых, силуэт до минимума; движение не прямо – вправо-влево, маятником. Первый номер бросок вперед, его подпирают по флангам второй и третий, бьют в амбразуру короткими, не давая высунуться. Короткий рывок до ближайшего укрытия, упал, контроль; второй-третий пошли, теперь уже первый работает в бойницу; подтянулись, прошли чуть вперед, укрылись, контроль; и снова первый пошел, второй-третий на контроле… Сократили дистанцию, «быстрая граната» из подсумка, навесом в окоп!.. И следом еще две, так вернее! Три хлопка – готово. Тройка уходит дальше – но страхуя, еще держит бойницу тяжелый, выжидая, не полезет ли тварюга под выстрел! И лишь получив подтверждение, что цель зачищена, – движется дальше.

И дальше, дальше, дальше!..

– Убийцы… – глядя на это безумие, зачарованно прошептал Серега. То, что вытворяла на поле спецура, было просто немыслимо. Он бы и слов связных, чтоб описать все это, не подобрал, разве только синонимы. Скорость! Точность! Слитность! Мощь!

А тяжелые орудия на стене не дремлют, любое шевеление с дальних подступов в сторону обоймы пресекая. Но пятно, в центре которого работает обойма – неприкосновенно. Не хватало своих положить…

Фактически это был уже конец боя. Зачистка. Чистить нужно в предельно сжатые сроки – в противном случае механизмы находили друг друга в лабиринтах, группировались в одно боевое пятно, распределяли сектора и садились в жесткую оборону. И выкурить можно лишь с применением броневозов – да и то с потерями как людей, так и боезапаса. И если есть возможность уничтожить врага сейчас, когда он рассеян по тактическому полю и разобщен, – этим и нужно пользоваться.

Оторвавшись наконец от монитора, Серега диким, невидящим взглядом огляделся вокруг. Глаза здесь – а мозги еще на поле, картинка как живая стоит. Наткнулся на изучающий взгляд Наставника – и медленно, приходя в себя, выдохнул. Впечатлений было – через край. Не верилось, что там внизу работали люди. Слишком много в них казалось… от автоматов. И скорости, и точности, и слаженности. Впрочем – это все потому, что боевую работу обоймы он видел в первый раз. И, невольно сравнивая с собой, со своими успехами, с успехами брата-курсанта – понимал, как же далеко простому человеку до бойца ПСО. И – не понимал: как можно подняться до таких высот? Но все же это были свои, бойцы подразделения, когда-то учившиеся в Академии, прошедшие кухню. А значит, и он так сможет. И пусть годы работы впереди… но сегодняшний бой замотивировал его до самой макушки.

И еще сильнее теперь хотелось ему узнать, как люди получили такие умения. Откуда? Кто стоял у истоков?.. Морфы, он это знал… Но кто, черт возьми, эти морфы?!

– Это все от морфов пришло? – не в силах сдерживаться, глупо вопросил он. В груди бурлил восторг вперемешку с гордостью за обойму. – От них мы столько умеем?..

– Ведь знаешь легенду… – усмехнулся Петр Иванович.

– Но это же легенда! – едва не закричал Серега. Сейчас, после увиденного, ему снова нестерпимо захотелось узнать, что же это за существа. – Кто они?! Откуда?! И почему ушли, почему не остались? Где можно найти хотя бы одного? А если найти – что еще он сможет рассказать?!..

Наставник пожал плечами.

– Не знаю, Сергей. Наши истоки во тьме кроются. Историю ты знаешь, у тебя «отлично» по ней. Станешь взрослым, выйдешь в паутину – может, и найдешь однажды то, о чем спрашиваешь… А пока – давай-ка собирай ребят и выводи в транспортную. Сейчас наверняка построение объявят. Посчитаемся – и в казарму. Обед и отбой часов на двенадцать. Сам-то как? Устал, поди, как собака?..

И Серега, прислушавшись к себе, снова почувствовал, как сильно он вымотался. Да только очень сомнительно, что пацаны уснуть смогут – часа три в отсеке будет ор стоять, каждому ведь надо рассказать и поделиться. И только потом свалятся.

И ошибся. Через минуту после отбоя вся казарма уже спала мертвым сном.

* * *

А комендантская служба продолжала свою работу, и закончить ее предстояло не скоро. С Галерей и укрепрайонов, с внешних КПП и казематов Внутреннего Периметра выносили бойцы покалеченных и убитых, раненых и умирающих. С разбитыми головами, с порванными телами, с набухшими кровью повязками, с отрубленными тяжелыми пулями конечностями… Детей и взрослых, женщин и мужчин. Тех, кто защищал свой дом.