«Уважаемые пассажиры…» – голос проводницы вещал о скором прибытии в Гамбург.

Вчера, прощаясь с Томасом и глядя в его преданно-печальные глаза, я и представить себе не могла, что мы снова увидимся, да ещё так скоро.

Что побудило меня изменить своё мнение? Наличие в запасе нескольких свободных дней и желание увидеть незнакомый мне Гамбург или мысли о моём полном и сокрушительном фиаско?

Так или иначе, решение было принято, а пути к отступлению, во всяком случае, сейчас, на подступах к Гамбургу, отрезаны.

Я приметила его ещё из окна поезда. Вчерашние измятые джинсы, будто он и не снимал их вовсе, поверх рубашки – короткая светлая куртка-блузон, совершенно ему не шедшая и ещё больше подчёркивающая животик, украшали его образ. Томас смешно переминался на толстеньких коротеньких ножках и, щуря близорукие глаза, пытался разглядеть меня среди прибывших пассажиров.

На перроне люди радовались встрече. Глаза непроизвольно выделяли из толпы высоких подтянутых мужчин, встречающих своих женщин, в большинстве своём сереньких и бесцветных, не пользующихся косметикой и не придающих ни малейшего значения одежде – нонсенс, к которому я так и не успела привыкнуть.

Пусть я не была в этот момент объективной, пусть я мыслила российскими стереотипами, но одна только мысль быть увиденной рядом с Томасом повергала меня в отчаяние. А может, всё-таки остаться в поезде, вернуться домой, а позже позвонить и извиниться?

Тряхнув головой, я попыталась призвать себя к порядку. В конце концов, никто здесь не удерживал меня насильно. Успокоившись кое-как этой мыслью, я вздохнула и направилась к выходу.

Не успела я сойти на перрон, как навстречу мне, улыбаясь во весь рот, уже колобком катился Томас.

– Мария, здравствуй! Как я рад тебя видеть!

Завладев моей дорожной сумкой, он взял меня, будто маленького ребёнка за руку и повёл к выходу. Я не сопротивлялась. Зачем? Теперь уж куда кривая вывезет.

Мысленно представив себе, как через несколько дней буду рассказывать о своём приключении девчонкам, я хмыкнула, но всевидящий Томас истолковал мою ухмылку по-своему. Ещё крепче сжав мою ладонь, он уверенно засеменил к выходу.

Привокзальная площадь кишела людьми. В отличие от южного, более тёплого Мюнхена, сентябрьский Гамбург своих жителей погодой не баловал. Порывистый ветер пронизывал до костей, с темно-серого неба падали тяжёлые дождевые капли. Лёгкая Ядина курточка не спасала. Я дрожала и стучала зубами от холода. Какие уж тут гамбургские красоты! Хотелось только одного: поскорее нырнуть в машину и согреться.

Томас гордо указал на неказистый красный опель, к счастью, припаркованный в нескольких метрах от выхода. Водрузив мою сумку в багажник, он, как истинный джентльмен, распахнул передо мной переднюю дверь, приглашая занять почётное место рядом с водителем.

Дорога к его дому заняла, наверное, около часа. За это время успело окончательно стемнеть. Проливной дождь превращал заоконный пейзаж в скопление разноцветных размытых огней. У моих родителей не было машины, а в нашем родном городе – подобных здешнему автобану скоростных дорог, к езде по которым я ещё не успела привыкнуть. Съёжившись от страха, я с ужасом наблюдала за потоками льющейся с неба воды, с которыми едва успевали справляться мотающиеся туда-сюда «дворники». Периодически я переводила взгляд на Томаса. Он, как видно, не разделял моих страхов и невозмутимо вёл своё авто к цели, нисколько не переживая по поводу свалившегося на наши головы всемирного потопа.

– Приехали, – объявил он наконец.

Я с облегчением вздохнула. Испытание ездой закончилось.

– Подожди, я сейчас, – остановил меня Томас, заметив, как я обречённо потянулась к ручке двери, намереваясь покинуть тёплое, а главное сухое нутро машины.

Проявив неожиданную расторопность, он вскочил со своего места и через пару секунд уже ждал меня снаружи с раскрытым наготове зонтиком, под которым мы благополучно добежали до его дома.

Отряхнувшись, как кошка, я вздохнула с облегчением: прибыли! Томас засуетился с предложениями чая, кофе, лёгкого ужина, но мне хотелось только под душ и в кровать, а завтра, на свежую голову, всё остальное – осмотр незнакомого мне дома, разговоры и прочие пункты запланированной им программы, если таковая вообще была.

Меня разбудил громкий собачий лай, доносившийся с улицы. Я вздрогнула и порывисто села в кровати. Припомнился вчерашний день. Нда-а, ситуация…

Дверь в спальню была закрыта. Где ночевал сегодня её хозяин? Во всяком случае, не рядом со мной. Свою широкую двуспальную кровать он предоставил в полное моё распоряжение.

Я осмотрелась. Слева у стены – неуклюжий допотопный шкаф с раздвижными дверями. Справа – окно без занавески или чего-либо в этом роде. Либо напротив никто не жил, либо в данном помещении не происходило ничего интересного, что обычно скрывают от посторонних глаз.

Возле кровати я обнаружила свою дорожную сумку и чьи-то растоптанные домашние тапочки. Спасибо заботам Томаса: свои я забыла у Бори.

Натянув джинсы с футболкой, я открыла дверь и высунула голову в коридор, учуяв носом ароматный бодрящий кофейный запах – неотъемлемый атрибут немецкого завтрака. Что и говорить, мой отпуск протекал интенсивно. За неполных три недели – три разных города, три дома с завтраками, трое мужчин и никакого толку! Ну от этого-то дома мне уж точно ничего не было нужно. Приведя себя в порядок, я собралась было отправиться на поиски хозяина, но внезапно передумала.