Тем временем людоеды уже бесновались под самыми стенами. Некоторые в порыве чувств грызли каменную кладку, которая не пускала их к вожделенному мясу. Наибольшее столпотворение ожидаемо получилось напротив забаррикадированного входа. Ублюдки пытались разбить укрепления, но воины раздобыли где-то древковое оружие и отчаянно огрызались.

Почти такую же тактику мы использовали против пауков в библиотеке.

Я переключился на толпящихся выродков, выбивая их по одному, благо клешня позволяла натягивать тетиву достаточно быстро. Не зря на стрельбище ходил. А хладнокровная Марь, которая устроилась с арбалетом прямо над входом, расшатала и скинула им на головы несколько камней из кладки. С такой высоты они отработали не хуже стрел. Даже шлемы не спасали от набравшего скорость булыжника. Вскоре там образовался настоящий завал из трупов, ещё больше мешавший дикарям. А моё бешено стучавшее сердце принялось понемногу успокаиваться. Страх уступил место азарту, по которому я уже успел соскучиться.

С наскока нас взять не вышло, и людоеды каждую минуту теряли нескольких бойцов.

К нам снова вернулась Лифф, раскопав ещё парочку снарядов. Очень вовремя, потому что почти все дикари уже сгрудились под стенами в мертвой зоне для стационарных орудий. Так низко они не опускались. Достать я мог лишь одного отставшего броненосца, сбив его на землю. Гранёный болт пробил доспехи и остался торчать из грудной пластины. Но подстреленный продолжил барахтаться, пытаясь подняться. Меня так и подмывало добавить ему из «Диверсанта», но внизу хватало других, более агрессивных целей.

Некоторые настолько обнаглели, что швыряли в нас короткие дротики. Стой мы на крыше в полный рост, в кого-нибудь давно бы уже попали, а так высокий бортик отлично прикрывал нас от обстрела. Одно из метательных копий вонзилось прямо в мою турель, глубоко увязнув в древесине. Отныне я старался особо не высовываться даже во время стрельбы и тут же прятался обратно, чтобы не схлопотать в ответ.

Когда первый колчан подошёл к концу, во мне стала крепнуть уверенность, что у нас есть шанс отбиться. Под стенами бесновалось около тридцати-сорока дикарей, остальные опасности уже не представляли. Мы с воинами выкосили едва ли не половину. Но тут дикари начали выкладывать на стол новые козыри. Сначала позади нас что-то глухо бухнуло, но обернувшись, я увидел лишь рассеянный дым, поднимающийся откуда-то снизу.

Ещё один пожар? Но на площади других зданий нет, и гореть там нечему.

До этого момента я как-то не задумывался, как они умудрились спалить укреплённую крепость, пока к нам на крышу не прилетел продолговатый предмет, напоминавший кожаный мяч для регби. Причем, бросали его с противоположной стороны здания. Оттуда, где поднимался жидкий дым.

Стоило мячу стукнуться об одну из балок, как на этом месте вспух огненный вихрь. Меня обдало волной жара, заодно опалив правую щёку, а вот Марь находилась куда ближе к эпицентру. Она с визгом вскочила на ноги, объятая пламенем с ног до головы, и закружилась на месте в попытках его сбить. Но огонь наоборот — разгорался всё сильнее, и в итоге девушка оступилась и рухнула вниз, на радость людоедам.

Меня тоже забрызгало огненными каплями, но больше всего досталось клешне. Потушить её получилось с большим трудом, а уж балки вместе с частью бортика пылали так, будто их бензином обдали. Но на самом деле это была какая-то маслянистая жидкость, горевшая ярко-оранжевым пламенем с синим ореолом. Напалм, что ли, вы серьёзно?!

Только когда я сорвал с себя часть балахона, у меня вышло потушить протез. Этажом ниже тоже всё пылало, поднимая клубы едкого дыма сквозь прорехи между балками. Блин, внузу же девчонки ковырялись! Только вот разглядеть, что сейчас там творится, у меня не вышло из-за чёрной пелены. Воняло сгоревшими покрышками, какой-то химией и палёной шерстью. Последним — уже от меня.

Брови с ресницами спалило к чёртовой матери, но сейчас на такие мелочи не стоило обращать внимание. Ещё один такой мячик, и мне даже крематорий не понадобится. Поэтому я шустро оббежал горящий участок и приблизился к противоположной части крыши, за что едва не получил дротик в печень. Едва успел увернуться и лезвие лишь бессильно чиркнуло по кольчуге.

Но всё же я высунулся не зря — там как раз парочка раскрашенных диверсантов готовилась к очередному броску. Пока мы сосредоточились на парадном входе, эти двое обошли нас дворами и принесли с собой несколько зажигательных снарядов. Чёрт его знает, из чего они их варили, но горели те будь здоров.

На крышу снаряды забрасывали при помощи раскрученной на манер пращи верёвки. Первый пристрелочный выстрел пылал на уровне второго-третьего этажа, постепенно стекая вниз. К слову, жидкость очень быстро выгорала на камнях.

Но человеку и пары минут хватит, чтобы превратиться в уголёк. Так что я вскинул «Диверсант» и выстрелил в огнемётчика до того, как он отправил мне очередной горячий гостинец. Болт угодил людоеду чуть ниже плеча, напрочь сбив ему прицел. В результате мячик на всей скорости врезался в землю под его ногами, впухнув новым огненным шаром. Даже двумя, учитывая ещё один снаряд, который держал в руках второй диверсант.

Вот так одним выстрелом я получил два солнечных зайчика в глазах.

Проморгавшись, я первым делом увидел невредимых девчонок на лестнице. Несколько ожогов на открытых участках кожи не в счёт — шкура здесь быстро зарастает. Лиффии вдобавок опалило оттопыренное ухо, а вот Осень отделалась лишь несколькими клоками волос.

— Братик, мы больше ничего не нашли, — виновато доложила воровка.

— Не важно, — отмахнулся я, заряжая арбалет. — Берите что потяжелее…

Договорить я не успел — прямо сквозь пламя к нам внезапно ринулась рычащая фигура с дубинкой. Только добежать она не смогла и рухнула в одну из дыр между балками, упав прямо на пылающую среди пепелища жидкость. Туда ему и дорога.