Можно сказать, Рустам стал ангелом-хранителем малышки. Он спас и мать, и… как оказалось, свою двоюродную сестрёнку.

Ведь, как выяснилось, моя подруга беременна от Карима, своего отчима, дяди моего брата и того, кто отказал мне однажды.

— Алиса… — хрипит Катя, очнувшись после случившегося.

Вздрагиваю от её голоса. Я так переживала за неё за последние несколько часов, что врачи меня накачали успокоительными. И теперь мне жутко хочется спать. Ещё и больничная палата вокруг бодрости не прибавляет.

— Молчи, идиотка! — обиженно шикаю на неё. — Зачем таблетки эти пила?! Зачем от ребёнка избавиться хотела?! Чуть себя не убила! Дура!

Ругаюсь на неё, потому что врач, взяв анализы, сказал, что выкидыш был следствием передозировки какого-то препарата.

— Я… Я не… — мотает головой, прикладывая руки к животу, в котором, к счастью, есть малышка.

— А кто тогда? — рычу на неё и оглядываюсь на сидящего в кресле Рустама. Ему, как и мне, интересно, зачем она вообще пила то лекарство и почему за дозировкой не проследила.

Но ответ нам не суждено услышать. Вначале из-за ещё ненормального состояния Кати, а потом из-за Карима, который ворвался в палату и выгнал нас с Рустамом из неё.

Хам!

Ненормальный!

— Слава богу, что всё обошлось, — вздыхает Рустам и садится на сиденье в коридоре. — Ты знала, что она беременна? Давно?

— Давно, — бурчу и сажусь рядом, но смотрю на дверь палаты, чтобы в случае чего залететь и разбить что-нибудь об голову дядюшки.

— Ясно, — кидает. — А ты?

— Что я? — напрягаюсь.

— Не беременна? — уточняет, и я забываю, как дышать. — Знаешь придурка, который её обрюхатил и убежал?

— Не знаю я этого придурка, — отвечаю лишь на последний вопрос, игнорируя первый.

Промолчала — не соврала. Так ведь? Неправильно заданные вопросы — ключ к моему спасению.

— А ты ведь понимаешь, что с тобой во Франции может такое же случится, — произносит, посерьёзнев. — Нахрен тебе это, Алис? Оставайся с нами.

— Не хочу я, — отворачиваюсь, чувствуя, что зареветь хочу.

— А я не хочу, чтобы ты уезжала! — восклицает он, схватив за плечи. — Понимаешь? Не хочу!

— Ты мне никто! — бурчу. — Приказывай своим моделькам в инстаграме, а я сама буду решать, что мне делать со своей жизнью! Захочу хоть на оргию пойду! Как ты вчера с близняшками…

Да! Я ревную! Ревную его ко всем этим силиконовым куклам на фотографиях. Бесит то, что с другими он милый, заботливый и настоящий мужчина, а со мной… дурак какой-то, цель которого выбесить меня и довести до дурдома.

Рустам. Пару часов спустя.

— Рустам, здравствуй, — разносится в трубке строгий голос Назара, помощника моего дяди.

— Да, Назар, — отзываюсь, краем глаза продолжая смотреть спектакль, который нам решила устроить Ольга, мать Кати и жена Карима.

Оказывается, они с Каримом разводятся. А тот даже не сказал мне.

А теперь эта… не пойми кто, заявилась в дом моих родителей и наговаривает на моего дядю. Я могу поверить, если дядя на эмоциях ей пощёчину дал, но чтобы избивать… Ну, сказки!

Карим нормальный мужик! Баб не трогает! Морально их может унизить и сровнять с землёй, даже не притронувшись.

Бьют женщин лишь слабаки, сильные поступают, как мой дядя. Мыслями и словами их отхлёстывают.

— Твой дядя попросил меня профессора к Кате отвезти, — заговаривает верный пёс Карима. — Сам сел на такси и на кладбище поехал. Но таксист отчитался, что они поменяли пункт назначения на скалу. Можешь поехать к дяде? Я бы сам поехал, но надо профессора обратно доставить и ещё одно поручение выполнить. А Карим, боюсь, глупостей натворит.

— С чего вдруг? — встаю с дивана и, проверив ключи в кармане, движусь на выход из дома.

— Есть на то причины, Рустам, — сухо отвечает. — Я могу на тебя положиться?

— Конечно, — киваю. — Уже иду к машине.

— Отзвонись мне по итогу, — просит он. — Или сообщение отправь. Хочу быть уверен, что с Каримом ничего не случилось.

— Добро, — бросаю и скидываю вызов.

Хороший этот Назар всё же мужик. Толковый, дельный и главное, профи в своём деле. Не зря дядя его столько лет возле себя держит.