Все три дня дороги приходилось обходиться без тренировок, сегодня я тоже ничего не успевала, но зато вот в такой тишине можно без помех проверить как поживают мои искорки.

Каждый человек в мире рождается хоть с небольшим, но потенциалом в магии. Но далеко не каждый готов его развивать. И дело не только в затраченном времени и усилиях, и даже не всегда в наличии хорошего наставника, способного научить хитростям и уберечь от непоправимых ошибок. Да, это все важно. Но самый большой секрет кроется в одной простой составляющей — характере самого мага.

Кости, мышцы, да что угодно в нашем теле может удерживать магию. Для этого необходимо волевым контролем вести магию в нужные точки и удерживать там столь долго, сколько хватит сил. Когда магия впитывается, оседает концентрированной энергией в особых точках по телу. Это называют освоенными искрами.

В месте, где появилась искра, тело становится более выносливым и ловким. Чем больше искр, тем меньше человек болеет. Магия поддерживает его, вымывая усталость, добавляя живучести.

Но вся проблема в том, что тянуть магию от искры[2] до искры, открывать новые — болезненно. И привыкания не будет. Магическая энергия чужда человеческому телу, поэтому горит огнем каждый раз, на любой тренировке. Можно немного уменьшить неприятные ощущения, если при этом двигаться и заниматься специальными упражнениями. Но совсем от жжения не избавиться.

Многие бросают занятия после первых же неприятных ощущений. Особенно чувствительные нежные девушки-горожанки. Селяне те поупорнее, развивают по искре-другой в руках и ногах, чтобы меньше уставать и быстрее заживлять мелкие травмы.

А вот аристократические семьи стараются своих детей научить как следует, конечно, мальчиков в основном. Потому что отлично развитые «искры» со временем становятся «звездами» и позволяют создавать настоящие чары, плести магию.

Другое дело, что дети капризничают, боль терпеть не хотят, вот и растут звездные маги далеко не в каждой семье.

Со мной Гектор начал заниматься со мной очень рано, говорил, что успехами я обязательно порадую отца. Надо только верить, терпеть и не останавливаться. Поэтому крохой я, молча вытирая слезы, упрямо гоняла магию, открывая искру за искрой в ожидании, когда же отец вызовет меня в кабинет и похвалит.

И однажды этот светлый день настал. Мне было восемь, когда тихий камердинер отца сообщил, что меня ждут в кабинете.

— Шесть искр? — спросил герцог у вызванного еще до меня Гектора, — Она что, вообще боли не чувствует? Ах, чувствует. Тогда явный талант хоть в ком-то проснулась наша кровь! Хоть в ком-то. Как жаль, что не парень. Я бы взялся учить.

— Я готова, папа! — пискнула я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы казаться повыше.

— Что? — переспросил он. — А, насчет учебы. Нет, Хани, я слишком занят, да и ты скоро остынешь к тренировкам. Куклы там, танцы. Вот дотянешь до первый звезды, тогда и поговорим.

Он потрепал меня по кудрям и сразу забыл, вернувшись к изучению какой-то старинной книги.

Когда мы уходили по коридору, Гектор, скорее всего организовавший эту встречу и возлагавший на нее неизвестные мне надежды, положил руку на мое плечо и сказал, что искры обязательно разгорятся и звезды у меня будут.

Увы.

Я покрутила головой по темной конюшне, пытаясь понять, где могут находиться наши лошади, а с ними и мой верный слуга.

— Ты где? — негромко спросила я. — Без тебя там бойцы совсем от рук отбились! И я заждалась. Гект…

Рядом хлопнула дверца одного из денников, и я оказалась неожиданно прижата к стене.

— Я сказал — приду. Но если настаиваешь… — неизвестный мужчина хмыкнул. Сжал ладонью мягкую ткань на рукаве. И в меня впились хозяйским, уверенным поцелуем.

Мириам, которая по натуре была любопытна хуже кошки, и ухитрилась, несмотря на все контролирующие усилия мачехи, пару раз поцеловаться с одним из стражей крепостной охраны, рассказывала, что сам процесс очень мокрый. У мужчин во время этого дела сильно выделяется слюна. Поэтому на свидания нужно брать что-нибудь для вытираний.

У этого вроде бы ничего активно не текло, но не так я представляла свой первый поцелуй. Я должна была быть наедине с красивым блондином, на крыше крепости. Он восторженно смотрит в глаза, я готовлю платок, в общем все романтично.

А тут…

Вливая магию, я лягнула гада что было сил по голени. Но вместо того, чтобы отпрыгнуть от меня, мужчина каким-то чудом убрал ногу с линии удара и прошептал мне в губы:

— Не злись на меня, милая. Если бы я знал какая ты вкусная, не стал бы задерживаться.

Переодеваясь в комнате, я распустила тугой жгут волос, просто низко завязав их ночной лентой. И сейчас мужские пальцы осторожно трогали вырвавшиеся на свободу мягкие локоны.

Теплые губы повторно накрыли мои, уже нежнее. И горячий язык проник в рот, коснувшись кончиком моего.

Синие сосцы Ракхота! Языком. В человека!

Забыв все рукопашные приемы, которым меня учил наставник, я взвизгнула и яростно сжала челюсти, поражая врага в эпицентре опасности.

Испугалась я знатно, а зубы у меня крепкие. В общем, куснула, как капканом хлопнула. Даже удивительно, что ничего не оттяпала и привкус крови во рту был едва уловим.