Мы обсуждали это не раз, я согласилась. Эйдан даже не слишком давил на меня… Вернее, мне, пожалуй, и самой было интересно, что из этой затеи может выйти. Я знаю, что такую, как я, одно прикосновение не убьет, ударить может, но ничего действительно страшного не произойдет. А если что-то выйдет… ну, почему бы и нет?

Роул с сомнением качал головой.

Самое смешное, что когда мы действительно пришли пробовать, больше всего нервничал именно Эйдан.

— Ты осторожнее, близко не подходи.

— Боишься? — удивилась я.

Он уже замотал головой, хотел было сказать, что нет, но передумал.

— Боюсь, — сказал хмуро. — Если с тобой что-то случится… — сморщился, вздохнул. — Ты осторожнее, ладно.

Если со мной что-то случится, он этого не переживет. И даже не из любви ко мне, а просто снова по больному месту… но это, наверно, не важно.

Мы договорились, что в первый раз я просто коснусь, поглажу белые перышки плаща. Если все пойдет хорошо, потом, в следующий раз, я, возможно, попробую взять в руки.

Плащ хранился в специальном зале, с большими воротами, открывающимися на взлетный двор, чтобы можно было беспрепятственно обернуться и взлететь в небо.

— А знаешь, что интересно? — сказал Эйдан. — Здесь проем ворот выше, но уже, по сравнению с воротами других замков, что находятся у Горизонта. Словно орел здесь какой-то другой.

— Может быть, просто другие люди строили? — сказала я.

— Может быть. Но мне, почему-то кажется, что это не просто так.

Белые крылья сияли ослепительным ангельским светом. И чем ближе я подходила, тем ярче это свечение становилось. Мне даже показалось — невидимые нити магии от крыльев сами тянутся ко мне. Это завораживало. И как-то удивительно наполняло сердце счастьем, так, что хотелось скорее сбросить одежду и надеть это…

— Осторожней, — сказал Роул, наблюдающий чуть со стороны, не вмешиваясь. — Они зовут тебя?

— Да, — сказала я.

— Это хороший знак, — сказал он. — Но, на самом деле, ничего не гарантирует. Эйдана тоже звали.

— Меня и сейчас зовут, — сказал он. — Но знаешь, что интересно, тоже самое я чувствую в подземельях, у ямы с костями. И там — даже сильнее.

— Думаешь, там огненные крылья?

— Может быть. После того раза у меня сомнений почти нет… Кости уже начали разбирать. Это займет время, но попытаться надо, — он глянул на меня. — Время у нас есть, Хлоя. Ты тоже не торопись.

Да не тороплюсь я. Хотя с каждым шагом я ощущаю этот зов все сильнее. Так удивительно.

— Коснись и сразу отдерни руку, — сказал Роул. — Не нужно ничего хватать, а то можешь получить ожоги.

Но ведь у меня сильный дар, да? Мне говорили — самый сильный из всех, что тут видели за последние годы. Но даже более слабый дар позволяет коснуться плаща, а уж я-то точно смогу.

И как-то удивительно страх сменяется возбуждением и желанием сделать это скорее. Крылья сами хотят этого. «Давай! — говорят они. — Скорее! Иди сюда!»

Шаг, и еще один. И все в мире перестает существовать, кроме этого. Невозможно сопротивляться.

— Осторожнее! — еще слышу голос Роула, но словно сквозь туман.

Ангельские крылья передо мной. Я уже тянусь к ним. В какой-то момент мне кажется, что белые перышки превращаются в стальные чешуйки… но разобрать я толком не успеваю. Протягиваю руки…

И вспышка нестерпимого света бьет в глаза.

* * *

Я пришла в себя на кровати. Только это не моя спальня, это что-то другое, чужое.

Надо мной Эйдан — осторожно кладет мокрое полотенце на мой лоб.

— Что случилось? — я говорить толком не могу, язык заплетается.

Эйдан так радостно, с облегчением улыбается в ответ.

— Тебя оглушило, но все хорошо. Одежда сгорела разом, а на коже — ни пятнышка.

Я чуть приподняла голову, попыталась пошевелиться. Да, я так и лежала голая, только заботливо укрытая простынкой. В углу у окна стоял Роул, сложив на груди руки. Полагаю, мы все еще у него в замке.

И смотрел на меня хранитель так странно, словно пытаясь что-то понять.

— Крылья примут тебя, Хлоя, — сказал он. — Это никогда не бывает с первого раза. Но крылья ты надеть сможешь.

— Боишься, что отберу у тебя должность?

Он засмеялся.

— Есть такое. Но если у Эйдана действительно получится то, что он задумал — все изменится.

* * *

Это тянулось до осени.

Впрочем, до осени оставалось совсем ничего, пока наши игры, пока свадьба… Я попала сюда в середине лета, а сейчас уже желтела листва.

Крылья не давались. Вернее, даже не крылья — оборот.