Шрифт:
Стало очень тихо. Лицо Боба исказилось, как от страшной физической боли.
– Вот и все, - произнес Финн и, резко повернувшись, пошел к зданию.
Мы медленно побрели за ним. Молча в шатре скрылись рабочие.
– Вигнер и Чикони, подойдите сюда!
– крикнул Джейкс.
Боб и Маргарэт остановились.
– Вы сейчас поедете с этими господами.
Джейкс указал на штатских. Боб молча кивнул.
– Мы принесем свои вещи.
– Только поскорее.
В двери здания показался Финн с чемоданом в руках.
– Вы меня захватите с собой?
– обратился он к одному из штатских.
Тот вопросительно посмотрел на полковника Джейкса.
– Самуил Финн позавчера подал мне рапорт о расторжении контракта. Клятву о сохранении тайны он подписал.
– Ничего не имею против. Вы можете сесть в автомобиль, в котором будет женщина.
Я подошел к Финну и пожал ему руку.
– Поцелуй своего малыша.
– Теперь я понял, что моему малышу требуется нечто большее, чем поцелуи.
– Ты прав.
Все разошлись, а я остался внизу, чтобы проводить Боба. Он появился вместе с Мэг раньше, чем я ожидал. Оказывается, у них все было готово к отъезду.
Мы стояли втроем и смотрели на скалу.
– Значит, ей не суждено остаться в живых, - вздохнув, сказала Мэг.
– Скала - это не так уж и важно. Главное - люди...
– Мэг, ты что-то раскисла!
– вдруг весело воскликнул Боб.
– Борьба только начинается!
– Совершенно верно. Слушайте.
Это был Крамм. Он подошел к Мэг и протянул ей свой карманный радиоприемник.
– Это мой вам свадебный подарок. Слушай, Боб, что ты наделал!
"...речи сейчас ни к чему!
– послышалось из приемника.
– Передовые ученые нашего времени активно включаются в борьбу против атомной опасности. Кто, как не мы, знаем, что несет человечеству атомная война? Нельзя сидеть сложа руки и ждать, пока господь бог подарит нам мир. За него нужно драться настойчиво, неутомимо, как Боб Вигнер".
Передача транслировалась с какой-то огромной площади. Речи ораторов прерывались шумными возгласами, свистом, криками: "Долой ученых, работающих на войну! Не дадим в обиду Боба! Отстоим мир! Атомным и водородным бомбам общечеловеческое - нет!"
– Это сильнее водородных бомб, - сказал Крамм.
Два автомобиля, один за другим, скрылись за брезентовым шатром. Мы с Краммом несколько минут смотрели им вслед. Потом я зашел в бар.
В углу за столиком, потягивая лимонад, сидел Роберт Скотт. Он мурлыкал какую-то песенку и что-то писал на листе бумаги.
– А, Вильям, салют!
– бросил он весело. Настроение у него было прекрасное.
– Вы знаете, что я сейчас рассчитал? Можно создать такую систему испытаний водородных бомб, которая будет совершенно неуязвима. Просто не существует алгоритма, по которому можно было бы нарушить эту систему. Стопроцентная надежность!
Я выпил полный стакан виски и подошел к нему.
– Ну-ка, покажи свою систему...
– Пожалуйста. Только вы не математик и все равно ничего не поймете.
– Как-нибудь разберусь.
– Я вам объясню. Допустим, что в этом блоке находится взрыватель, который приводится в действие некоторой группой электрических импульсов...
Я взял лист бумаги, испещренный формулами, и сжал в кулаке.
Роберт Скотт поднял на меня удивленный взгляд.
– Я еще вам не рассказал...
– Мне все ясно.
Я рывком поднял Скотта со стула. Его выпученные глаза наполнились ужасом.
– Вильям, что вы... Я ведь... Право же, не надо... Я только...
– Ты понимаешь, щенок, что ты сделал?
– Ничего такого... Просто мне поручили...
– А если бы тебе поручили рассчитать, как лучше всего убить свою мать? прошептал я, прижимая Скотта к стене.
У меня появилось дикое желание задушить его.
Скотт яростно затряс головой.
– Нет... нет... нет, - цедил он сквозь зубы.
– А помогать убивать миллионы других матерей - это хорошо?..
На мгновение он вывернулся и, забившись в угол, закричал:
– Почему вы ко мне пристаете? Я только математик. Я решаю задачи - и все.
Я не имею к бомбам никакого отношения! Я даже не знаю, что это такое!
И тогда я его ударил. Он опрокинулся через стол, сгоряча вскочил на ноги и затем рухнул на пол, корчась от боли, как змееныш, которого прижали рогатиной к земле.
Я с презрением посмотрел на это тщедушное существо и решил, что мой удар поможет Скотту кое-что понять в будущем. А если он не поймет, то ему придется испытать еще и не такие удары.