Тянусь к Владу, и в эту секунду машина тормозит. Оглядываюсь, с трудом понимая, что мы приехали к моему отелю.

Зрительный контакт разорван, мыльный пузырь, где нас было только двое лопнул, и реальность лавиной накрывает с головой. Меня оглушают окружающие звуки: веселый смех девушек, проходящих мимо машины, лай собаки, рев моторов, несущихся по проспекту машин.

Снова начинаю задыхаться только теперь не от удовольствия, а от стыда. Что я наделала? Что за дикие желания пробудились во мне?

Как в замедленной съемке поправляю одежду и забираю вещи, пряча пылающее лицо за волосами. Хочу как можно скорее покинуть салон, пропитанный запахом похоти, и оказаться подальше от искусителя.

Влад не предпринимает попыток остановить меня. Достаточно развлекся или поиздевался, или что это было? Решил доказать, что обручальное кольцо ему не помеха?

И я хороша. Насаживалась на пальцы, будто похотливая кошка. Официально могу признать себя Танюшкой-потаскушкой. Остается постричь волосы и пройти дорогой позора как Серсея.

На трясущихся ногах выползаю из машины. Свежий воздух отрезвляет и высушивает скопившуюся в уголках глаз влагу. Забираю сумку у водителя, не глядя ему в глаза. Боюсь увидеть в них осуждение. Или в руке гнилой помидор, который полетит мне в спину, когда я начну позорное шествие к отелю.

Уже отойдя от машины на несколько шагов, слышу за спиной обещание, от которого бросает в дрожь:

— Еще увидимся, Ежик.

4

Влад. Пять лет назад

Смотрю в след сбегающей кошечке и улыбаюсь. Никуда ты милая не денешься. Я попробовал тебя на вкус и хочу еще.

— Леонид, — зову водителя к открытому окну, — когда зарегистрируется, узнай на респешене какую-нибудь информацию. Хотя бы имя.

Водитель молча кивает и уходит. Ценю его за это качество: исполнительный, не задет лишних вопросов, не болтает направо и налево.

Через несколько минут Леонид садится за руль и докладывает, выезжая с парковки:

— Татьяна Сомова. Прилетела на семинар. Номер 623, забронирован сургутской компанией. Извините, больше ничего не сказали.

— Этого достаточно.

Никогда не верил в судьбу, но то, что Колючка приехала на семинар, одним из организаторов которого являюсь я, не может быть простым совпадением.

Поднимаю перегородку и достаю телефон. Есть у меня один человек, которому можно доверить такое деликатное дело.

Бывший одноклассник Кирилл, вернувшись из армии, отучился и пошел работать в органы. Зарплата не устроила, и он начал работать в службе безопасности у нас.

— Привет, Влад. Ты по делу или просто так?

— Привет, Кир. И то, и то.

Пересказываю информацию, полученную от Леонида.

— К вечеру нужно узнать о ней, как можно больше, — прошу я.

— Впервые ты просишь разыскать бабу, — ржет друг. — покорила каменное сердце с первого взгляда?

— Во-первых, не баба, а молодая женщина. Во-вторых, сердце не при чем, член на нее настроился как радар.

— Одного раза не хватило?

— Я, блядь, даже ширинку не расстегнул, — рычу в трубку.

На том конце раздается гомерический хохот. Придурок.

— В штаны спустил, что ли? — веселится Кир.

— Идиот, что ли? — передразниваю. — Сбежала раньше.

— От тебя-то? Чем дальше, тем страньше, — задумчиво тянет друг. — Ты ищешь бабу, а не она тебя. Сбежала она, а не ты. Требую подробности.

А что я могу рассказать? Я заебанный очередным перелетом решил взбодриться и выпить кофе, и вдруг в поле моего зрения попало чудо в шубе. Правда шубой это назвать сложно, какая-то кошка драная. Я смотрел на девушку как на чучело. Но вот она забегает в туалет, а через пятнадцать минут оттуда выходит нимфа.

Там что, долбанный портал в Нарнию?

Рыжая мазнула по мне равнодушным взглядом, явно кого-то выискивая, и потопала охрененными ножками в туфлях на высокой шпильке к выходу. Поднял глаза выше и как привязанный пошел за сладкими булочками, покачивающимися в такт шагам. Разве что язык не вывалил и слюной не начал капать.

Очнулся только, когда она закончила разговор. С языка само сорвалось приглашение подвезти, но я никак не ожидал отказа. Взбесила засранка. Знала бы она, что я почти никогда не предлагаю помощи незнакомым людям и исключение сделал только ради нее, не была бы столь категоричной.