– Да сдохни уже наконец!
– В голове образовалась яркая вспышка и всё.

Больше я своих похитителей не видела. Видела лишь быстро удаляющийся флаер. Вернее, это не он от меня удалялся, а я от него удалялась, потому что падала с большой высоты спиной вниз. Догадываюсь, меня тупо сбросили, посчитав что и этого хватит. А может думали, что уже концы Богу отдала. Хрен его знает короче. Да только снова не добили. Вот честно, на месте хозяина исполнителей, я б избавилась от этих идиотов. А проверить и произвести контрольный в голову? Не знаю, что спасло от мгновенной смерти при падении. Может малая, по сравнению с земной гравитация Марса, а может мягкая, (относительно мягкая), куча хлама, на которую я шмякнулась или высота этой кучи, да её крутые склоны, по которым я кувыркалась, ломая руки и ноги, постепенно гася скорость. Сюда же, наверное, можно приписать большую и достаточно глубокую лужу зловонной жижи, в которую под конец, со смачным плеском угодила. Правда, были ещё те, кто выловил меня из той лужи. Так или иначе, все эти факторы в совокупности, скорее всего и помогли. Не случись хотя бы один из них на ломаной траектории моего движения, финал бы образовался гораздо печальнее. Впрочем, может, оно так бы и лучше. Как говорится, когда ты уже умер и успокоился, (ведь все беды как бы позади теперь), вдруг нашёлся кто-то, кто тебя оживил. И ты понимаешь, что, покоя снова не предвидится. Зато продолжение мучений, гарантировано.

Не удивительно, что так мало запомнилось о пребывании в приюте. Сколько я там пробыла? Даже имён одногруппников всех не знала. Знакомиться со мной никто не спешил, а я не лезла, понимая своим скудным, детским умишкой, что так будет лучше - безопасней. Только имена тех, кто больше всего донимал. Но то понятно. К тому же, считать тоже толком не умела. Родители конечно, занимались со мной, но многому не успели обучить. Так что реально посчитать время, проведённое в стенах казённого приюта, возможности не было. Тем более считать в днях, которых при отсутствии окон не видно, неделях и месяцах. Особенно когда не понимаешь, что такое месяцы и времена года, ибо никогда в живую их не наблюдала. В космосе, всегда одно время года. Ведь счёт летоисчисления, идёт по земным стандартам, о которых в шесть лет, по причине отсутствия этих стандартов перед глазами, задумываешься меньше всего. Но теперь, вспоминая ощущения, могу предположить, что месяца два примерно, числилась воспитанником 'Марсианского тюльпана'. Не густо в общем.

И снова неприятное пробуждение. Ещё более неприятное чем, когда очнулась в клинике. Тогда, хотя бы, меня уже исцелили от основных травм и, моей жизни, ничего не угрожало. О потерянной внешности, речи не шло, по понятным причинам. Слишком дорогое удовольствие, заново вырастить кожные покровы. За так нынче и прищ не вскочит. Бесплатная медицина, сугубо в определённых пределах страховки. Всё что сверх того, исключительно за деньги и не малые. Ну обгорела, ну страшна теперь как смертный грех..., жить-то можно. Так что..., в основном, если б не смерть родителей и психическая травма, всё было более или менее прилично. Чистая палата, хорошая кормёжка, внимательные доктора. А там, где очнулась после похищения из приюта, жутко воняло, вроде сто слонов разом сдохло и находилось в активной стадии разложения. И это при том, что большая часть рецепторов носа, отвечающая за обоняние, сгорела вместе с ним ещё на корабле. С тех пор я слабо, очень слабо различала запахи. Но тут, даже этих жалких остатков хватило, чтобы неимоверный смрад, выдавил слезу. Я заворочалась, пытаясь подняться, но кто-то, аккуратно, однако очень настойчиво, придавил меня к 'ложу', не дав это сделать. Темень, хоть глаз коли. Они-то, глаза в смысле, должны были привыкнуть к темноте, но темнота ведь разная бывает. В некоторых случаях, естественных возможностей организма, недостаточно.

– Не дёргайся.
– Прозвучал скрипучий голос.
– У тебя сломаны обе руки и нога. Ещё рёбра почти все, да голова похоже пробита. Лежать надо.

Мне не видно говорящего. Да и в анатомии человеческого тела, не разбиралась от слова совсем. Но даже так смогла догадаться, что передвигаться со сломанной ногой и руками, вряд ли смогу. Уж что такое 'сломано', хватило ума понять.

– Где я?
– Хриплю.

Голова болела, сильно тошнило..., впрочем, болело всё и везде и тем не менее, любопытство никуда не делось. В ответ, неизвестный собеседник хмыкнул:

– Даже не знаю, как ответить.
– Немного помолчав, выдал он.
– Но, если чисто географически..., то на помойке, не далеко от Марстауна. Тебе это что-то говорит?

Мне это, ровным счётом, ничего не говорило, потому промолчала.

– Я так и думал.
– В слух подтвердил собственную догадку собеседник.

– Вы меня убьёте и съедите?
– Не знаю почему, но вместо страха, на меня накатила полнейшая апатия. При этом, вышеупомянутое любопытство сохранилось.

А сам этот кто-то, невидимый в кромешной темноте, почему-то представлялся неким потусторонним существом, обитающим здесь и поедающим то, что выбрасывают. Помойка же, а меня именно что выбросили. Выбросили из жизни, за ненадобностью. Такая уродина как я, могла б понадобиться разве что родителям, но их больше нет, теперь же, со сломанными ногами, руками, так и вовсе. На мой вопрос, относительно его гастрономических пристрастий, невидимый товарищ, скрипуче заржал. Очень было похоже, что у него те же проблемы со связками. Правда, что такое связки, я тоже не понимала, но так говорили врачи в клинике.

– Некоторые, меня называют людоедом, - отсмеявшись сказал невидимка, - но людей я если и ем, то не в этом смысле. Тем более, ты себя видела наверно? Такую страшилу как ты есть..., кусок в горло не полезет. Да и худая больно. Одни кости, без мяса почти.

– Зачем я вам?

Я имела в виду, что такая уродина, да ещё поломанная, даже на еду не годная, выброшенная на помойку, никому не нужна. А он тем не менее, сидит рядом и разговаривает со мной. Вопрос, был слишком простым, для заложенного в него смысла, но меня поняли.

– Знаешь копчёная...

– Меня зовут Ми...
– Попыталась подсказать своё имя.

– Теперь, тебя будут звать так, как я скажу.
– Голос невидимого собеседника, остался спокоен, но вот интонация... Произнесено было так, что перечить я не посмела.
– Ещё окончательно не решил, но пока, будешь 'копчёная'. Так вот, глупцы те, кто считает, что бывают бесполезные люди. Я найду дело для тебя. Запомни главное. Тебя выбросили - значит не нужна. Считай, что умерла. А я, тебя нашёл и теперь, ты принадлежишь мне. По праву нашедшего. Подлечим и приставим к делу. Сейчас мы ждём помощников. Нести на руках тебя опасно. Слишком много переломов. Как бы не навредить ещё больше. Дальше видно будет.

Этот странный человек, (а то что человек, я уже не сомневалась), что-то вколол мне. На фоне общей боли, укол почти не почувствовала, но отключилась мгновенно. А вообще, после нападения пиратов на корабль и гибели родителей, моя жизнь превратилась в постоянную череду вспышек и отключений. Моего согласия, по этому поводу, как-то забыли спросить. И началось всё с той самой плазменной гранаты. Она погрузила сознание во тьму, а вспышкой было включение в больнице. Потом в приюте, когда били, часто теряла сознание. Далее, похищение и удар по голове, в следствии которого новая тьма, а за ней очередная вспышка и падение, снова тьма, разговор с невидимкой, укол и вот опять... Надо мной, нависает худое, вытянутое лицо. Сказала бы лошадиное, так про лошадей как-то не подумалось.