– Ты прожила в столице все каникулы, познакомилась со многими достойными холостяками. Не верю, что ни один из наших аристократов тебе не приглянулся, – допытывалась мама.

– Видела я тех аристократишек, – я не сдержала эмоции. – Жалкие трусы! Они отсиживались в уютных безопасных поместьях, пока герои из простого народа и знатных семей, еще не потерявших честь и совесть, гибли за них в битвах с ящерами. Мне видеть их противно, не то что разделить с одним из них семейную жизнь. Прости меня, мама, за резкость. Ты и сама понимаешь. Эти трусливые лицемеры не нюхали дыма войны, а я им едва не задохнулась насмерть. Они бластер в руках не удержат. Да что говорить, тот же лорд Галшерот не может сам себе шнурки ботинок завязать, огромный живот мешает. Обувь ему надевают слуги или домашние роботы. Нужен ли мне такой муж? Буду ли я с ним счастлива? Ты знаешь мой ответ.

– Среди знатных мужчин есть немало истинных героев. Ты сама об этом только что сказала, дочка.

– Да, их много, это радует. И мне приятно с ними общаться, не то что с ленивыми трусливыми лордами. Но здесь возникает другая, причем весьма серьезная проблема. С героем войны мы не сможем насладиться семейным счастьем. Мы попросту не увидим яркого сияния звезд в мирном небе, черный дым сражений, хранящихся в нашей памяти, всегда будет затмевать его.

– В старые времена принцесса могла выйти замуж лишь за благородного мужчину. В наши дни такого правила нет. Лисса, ты можешь выбрать супруга из простого народа.

– Да, по закону могу. Но что мне принесет этот союз? Тут представляются два варианта. Либо муж захочет использовать мое особое положение в своих корыстных целях. Либо он всю жизнь будет чувствовать себя неловко рядом со мной, считать себя недостойным ничтожеством, по непонятной причине выбранным в качестве живой игрушки. Нужно ли мне все это? Разница в воспитании и социальном положении болезненно и сильно бьет по подсознанию. Ее не так просто преодолеть, как можно подумать. Лансу и Снежане было очень нелегко достичь взаимопонимания, любовь им помогла разрушить разделявшие их психологические барьеры. Не всем парам так везет. Я никем не хочу управлять, тем более в семейной жизни.

– Но над кадетами тебе придется властвовать по долгу работы, – в комнату вошел отец. Он по-привычке носил светлый мундир, только теперь, после добровольной отставки с поста императора, без погон, лампасов и эполетов. – Быть может, одному из тех смелых смышленых парней удастся очаровать нашу неприступную рыжую комету?

Отец довольно усмехнулся, поглаживая седую бороду.

– Видел бы ты тех парней, папа. Они ничуть не храбрее наших лордов, но еще глупее, потому что моложе. Столичные аристократы хотя бы в интригах и сплетнях мозг тренируют. Папа, ты давно подолгу не бывал в академии Таир-Элькор. Помнится, перестал там гостить с того дня, как твой боевой товарищ ушел на пенсию и новым ректором стал генерал Кайсиллиан. Пусть этот жадный наглец и считается героем войны, я не испытываю к нему ни малейшего уважения. Под его руководством академия приобрела статус галактической, и теперь в ней учится кто угодно и у чьих родителей достаточно средств. Генерал охотно принимает бестолковых абитуриентов с далеких окраин галактики, а для талантливых алверийских юношей и девушек в академии, которая не так давно считалась лучшей в империи, больше нет мест. Мне больно это признавать. Без личной просьбы Ланса я не согласилась бы вновь переступить порог учебного заведения, о котором ходят слухи и уже пишут в галактической прессе, что туда подвальный хлебный червь не проползет бесплатно.

– Однако теперь наша родная алверийская академия считается лучшей во всей галактике, – напомнил отец. – В непростое время восстановления экономики после войны для нас особенно важен престиж, ведь он способствует привлечению инвестиций. Генерал Кайсиллиан – сложная, неоднозначная личность, но его талант управленца, прекрасно ориентирующегося в законах рынка, сыграл положительную роль. Для своих юных дарований откроем новые учебные заведения, а пока нам остро нужны все те инопланетные принцы с принцессами: и как рычаги для улучшения дипломатических отношений, и как источник денежных средств на развитие инфраструктуры. Твое присутствие в академии – знаковое, и оно так же очень важно для всех жителей империи. Не для тех, кто прилетел, выучился и улетел обратно с заветным дипломом. А для дальнейшего процветания алверийского народа.

– Мне бы не было так грустно, если бы еще все эти прилетающие принцы, лорды и наследники легализовавшихся преступных кланов действительно хотели учиться. Их не интересуют знания. На занятиях парни думают о гонках на слейдерах и жрицах любви, а девушки о нарядах и украшениях для праздничных балов. Их мысли заняты чем угодно, вплоть до нелегального бизнеса, но только не тем, что я пытаюсь им втолковать. Не нужны им ни навигация, ни боевая стратегия и тактика. Из чего состоят космические корабли и почему они летают, им тоже знать не надо. Они привыкли, что их по жизни окружает многочисленный обслуживающий персонал. Поверь мне, папа, как бы ни было печально это признавать, для богатых бездельников диплом нужен лишь в качестве важного приложения к двадцати титулам, очередной ступеньки к власти в их родных мирах. Или вообще не нужен, они просто весело проводят время там, куда их силой загнали родители. Я для них – не боевой герой и не уважаемый профессор, а красивая актриса на сцене. Первое время меня с любопытством рассматривают и обсуждают мои руки, ноги, волосы, а потом привыкают и больше не обращают внимания. И весь грядущий учебный год мне придется играть роль в театре абсурда.

– Но быть может, хоть в ком-то из тех ребят сможешь зажечь искру познания, заразишь их своим энтузиазмом. Я в это верю, – сказала мама, коснувшись моих скрещенных рук. – Ты – сокровище нашей страны. Тебе под силу сделать так, чтобы академия вновь стала жемчужиной и засияла пуще прежнего. Не сдавайся, моя дорогая, и помни, что мы всегда будем твоей семьей. Какое бы решение ты ни приняла, мы с отцом тебя поддержим. Ты же знаешь, что твоему папе приходилось быть сильным ради того, чтобы править страной в такое тяжелое время. Но он всегда будет любить и поддерживать свою маленькую принцессу. Прошу, не забывай об этом.

– Весь прошлый учебный год я сама на это надеялась, – вздохнула я, печально улыбнувшись. – На церемонии вручения дипломов поняла, что мечты были напрасными.

Вместе с родителями я вышла из дворца, начала спускаться по высокой белокаменной лестнице и остановилась на одной из средних ступеней, услышав топот копыт. На рыжем самце канеморка в сад въехал мой брат император в белоснежном мундире и черных сапогах для верховой езды. Мне нравились канеморки, это большие, сильные, грациозные животные с поджарым телом, длинной крепкой шеей и необычной вытянутой мордой, покрытой кожистыми наростами и тонкими усиками-антеннами. С каждой стороны головы над сидящими в одной лунке тремя разными по величине глазами возвышались похожие на рога, но на самом деле мягкие на ощупь длинные наросты. За них удобно держаться, управляя животным. Чувствительность этих выростов очень мала, а потому прикосновения к ним не могут быть болезненными.