И как много всего еще хотелось сказать, да слова все не связывались в целые предложения. Его чувства, ее всхлипы, эта дрожь — все смешалось в гремучий коктейль, рвущий душу на части.

— И я тебя люблю! — запинаясь, ответила Дарья. — И мне тоже очень страшно. Я не могу без тебя! Мне так больно! Но я не переживу больше такого…

— Прости! Прости меня! Умоляю! — целуя ее губы, глаза, щеки говорил без остановки Данил.

Ощущая на своих губах соленый вкус слез любимой, мысленно поклялся сам себе, что сделает все, чтобы в будущем она плакала только от счастья!

— Я не подведу! — как подытожив, сказал вслух.

Даша молчала. Обхватила руками его за шею, уткнулась лицом в его грудь и плакала. Постепенно всхлипы становились все тише, пока и вовсе не прекратились. Еще какое-то время просто стояли, обнявшись, не в силах отступить друг от друга и на полшага.

— Поехали домой? Или, хочешь, поедем к морю? — первым заговорил Данил.

— О! Даня, я же еще на работе! — встрепенулась Дарья, запрокинув голову, вглядываясь в него.

— Тогда можно я посижу в баре, подожду тебя?

— Да, — кивнула она.

Но, едва вошли в помещение, как Дашу жестом позвала к себе серьезная блондинка лет пятидесяти.

— Подожди. Хорошо? — сказала Дане и направилась к женщине.

Разговаривали они пару минут. А после Даша вернулась и обрадовала:

— Меня отпустили. Илона… Она у нас директор. И мы с ней давно знакомы. В общем, официанта одного поставила заменить меня. Он справится, пока сменщик придет. Я сейчас переоденусь, вещи заберу, и можем идти.

— Отличная новость! Жду тебя! — коротко поцеловал Дарью в губы.

Им надо было проветриться и успокоиться, чтобы нормально поговорить. Пока что оба подбирали слова с большим трудом. За город не поехали. Уединились на пирсе на одном из не очень популярных городских пляжей.

Сначала просто стояли, опять обнявшись, смотрели на волны, слушали шум моря. А потом, когда солнце совсем спряталось за горизонт и на пляже почти уже никого не осталось, сели на песке и долго-долго говорили. Сбивчиво, немного сумбурно… Как получалось. Но проговаривали каждую мелочь, которая тревожила, могла в будущем помешать. И опять молчали. Просто сидели рядом, обессиленные всем пережитым, и наслаждались касаниями друг друга.

Хоть и решили дать шанс их отношениям, но прямо сегодня ехать к Данилу Даша отказалась. Хотела немного привести в порядок мысли…

И как бы ни тяжело было Данилу, а согласился. Правда, как только вышел из подъезда дома, в котором сейчас жила Дарья, запаниковал. А вдруг она передумает до утра? Сел на скамейку во дворе, которой точно не будет видно из окон, и смотрел на входную дверь. Глупо, но боялся, что она опять сбежит!

— Данил? — услышал удивленный женский голос.

Повернув голову, узнал мать Жанны, которую видел однажды, когда Даша с подругой отравились.

— Добрый вечер! — поздоровался, поднявшись на ноги.

— А ты чего тут? — развела руками женщина.

— Я Дашу привез, мы помирились.

— Отлично! А тут чего сидишь? — указала на скамейку.

Данил вздохнул, пытаясь найти объяснение. Но, вероятно, женщина все поняла и сама.

— Так, пошли чай пить! — скомандовала и направилась к дому.

— Нет, спасибо! Поздно уже…

— Послушай взрослую, не самую глупую женщину… И иди пить чай! — обернувшись, настойчиво пригласила.

Куда деваться? Пришлось идти. Нет, конечно, перспектива еще раз увидеть любимую — радовала. Да неловко было перед мамой Жанны.

Но недолго. Уже через полчаса они с Дарьей ехали-таки к нему домой, посмеиваясь над проницательностью и хитростью этой мудрой женщины, с порога заявившей:

— Так, молодежь, вы тут пока чай попьете, я в магазин сбегаю. Все равно собиралась… Ночью очереди нет… И, Данечка, если что, я не против, чтобы ты на утренний кофе оставался, — загадочно подмигнула.

Понимая, что время позднее, а маме подруги завра надо выходить на сутки, Даша решила, что и чай, и кофе, и какао с молоком будут пить у Данила. Не стала сознаваться, но тоже пожалела, что решила не ехать к нему сразу.

— Дань! А чем тебе картина не угодила? Нет, я понимаю, что она тут совсем не вписывалась, но… — удивилась Дарья, разглядывая дыру в стене.

— Картина… — вздохнул Данил. — Картина в целости и сохранности. Просто она больше не скрывает результаты моих необдуманных поступков. Это я сделал, еще когда авария случилась. Я тогда ваши фото увидел, те, которые в клубе были сделаны, — глянул виновато.