Я улегся на бок и стал глазеть на русалку. Девчонка поняла мой намек, но, скорее всего, не как намек, а как мои эмоции, и присела рядом.

Конечно, я был бы не против, если бы девушка прилегла возле меня, обняла, или ее пальцы запутались бы в моих волосах, но Эрика ничего из перечисленного не сделала. Эх, а я уж размечтался.

Комнату наполнили первые ноты, которые девушка создавала своими голосовыми связками, и я забыл обо всем. Было так легко, так душевно, что не хотелось ничего, кроме одного — слушать и слушать.

Мелодия, которую пела Эрика… я не слышал ничего красивее. Она была своеобразная и такая успокаивающая, что я окончательно сдался и слышал только мелодию, которую напевала Эрика, сидя на камне с красивым хвостом. Но это только в моих мыслях она такая, а наяву…

Эрика

Наутро я проснулась полная сил и с настроением, которого у меня не было уже несколько дней, а все из-за эмоций Билла. Они жалили меня. Мне хотелось помочь ему, но как это сделать, если он закрывается и говорит непонятно что? Ну я же не могу догадаться, что там у него в голове делается!

В эти дни я много о чем думала, а ещё вспомнила и о том, что именно Билл — моя судьба. Именно из-за него я сейчас в сложном для себя мире с разными диковинками.

Да, не знаю, что здесь к чему. Да, не могу привыкнуть ко всему происходящему. Да, мне страшно. А ещё… Ещё я очень соскучилась по всем, и даже по неприязни осьминога. Мне хотелось поплавать с морскими существами, поговорить с ними, а еще я хотела поболтать с бабулей, посидеть на камне и пожевать водоросли, из которых она делает себе маску на лицо. При воспоминаниях о бабуле на моем лице появилась улыбка. Эх, хоть на минуточку хотелось ее увидеть.

А еще поплавать с сестренкой и убедиться, что малая не пошла меня искать. Луна на такое способна. А я ведь даже с ней толком не попрощалась, а если бы это сделала, то сестра поплыла бы за мной и учудила очередную ошибку. К ней очень любят липнуть приключения! Да, в принципе, чего уж греха таить. К ней липнут приключения, как и ко мне, всё-таки сёстры.

Солнце уже взошло, и его лучи играли бликами на воде. Смотреть на этот мир очень интересно, особенно из воды. Здесь все не так, как у меня. Тут люди живут не под водой, а над. Некоторые даже боятся ее.

Я много чего узнала из квадратика, то есть, как говорил Билл, из телевизора, и успела запомнить тоже немало. Парень мне уделял время, но его было мало. Хорошо, что хоть научил пользоваться не только телевизором, но и телефоном — там много всего полезного!

Белые штучки плыли очень высоко, и я даже знаю, что это не штуки, а облака. Да, уже считаю это достижением. Правда, еще не поняла, откуда они там взялись и как живут, но надеюсь, что это скоро исправится.

Мне нравилось наблюдать за облаками тогда, когда солнце идет спать и блестит разными цветами.

У моего народа есть легенда, которая гласит, что все эти краски, которые так завораживают, являются слезами солнца, ведь оно всего на миг видит своего возлюбленного — месяц, а потом исчезает.

Неразделенные эмоции.

В моем мире нет любви. То есть она есть, но тоже своеобразная. Для нас главное — понимание, связь, а насчет любви — с ней не очень-то и везет.

Вот у моей бабушки с дедушкой любовь, настоящая. Она со мной делилась, говорила, что это сказочные эмоции, которые сложно с чем-то сравнить и даже толком описать.

Я все время пытаюсь понять, люблю ли я Билла или пока что нет? Но так и не поняла, увы. В телевизоре показывают картинки про любовь, рассказывают, какие это эмоции, но я не могу понять и выделить их для себя. Я еще не научилась любить. А может, русалкам это не дано? Или всё-таки дано? Эх, понять бы ещё.

Конечно, у меня есть привязанность к родителям, сестре, бабушке, дедушке к прикольным рыбкам, с которыми я играла, но не знаю, стоит ли это называть любовью?

Родственные узы имеют большую силу, но любовь ли это?

Все это вертелось в моих мыслях ровно до того момента, пока я не увидела Билла, который стоял возле водоема и пристально смотрел на меня.

Длилось это недолго. Парень решил искупаться, а я не была против — мне нравилось плавать, а с ним ещё больше.

Парень плыл на поверхности, глядя на меня, а я на самом дне, глядя на него. Наши лица находились на одном уровне, и Билл отводил взгляд только для того, чтобы вынырнуть и набрать воздуха.

— Жаль, что ты не умеешь дышать под водой. Я бы тебе много чего показала. Мир в океане иной, — обратилась к нему, когда поняла, что пауза слишком затянулась.