— Убедил, — задумалась Юля. — Но остается еще вариант, при котором ссора Твайны и Квайры была не настоящей. Тем более, что прошло уже три недели, а известий от ваэрия нет.

— Вариант «троянский конь»? Полагаешь, оперившись в своем гнезде, Твайна нас предаст в подходящий момент? Я об этом тоже думал. Маловероятно, но возможно. Впрочем, об этом пусть голова болит у Макарыча. Он у нас по магичкам главный спец и зуб дает, что контролирует ситуацию. Ладно тебе, Юль. Я же вижу, что тебе не нравится Твайна. Почему?

— Очень уж она услужливая, — сморщила носик девушка. — Бегает вокруг тебя на полусогнутых, только и слышишь от нее: «как скажет ярл Спешин», «я выполняю приказ ярла Спешина», «служу ярлу Спешину». Аж противно. А ты ее хвалишь…

— Так есть за что хвалить. А Твайне и ее ваэрия сейчас важно продемонстрировать абсолютную лояльность к нашей общине и руководству. Дорогая, ты не ревнуешь случаем? Зря. У нее уже есть кавалер.

— Знаю, — улыбнулась Юля. — Возможно, ты прав, Саша. Что-то тревожно мне, вот и беспокоюсь. Ладно, не обращай внимания. О, вот и Макарыч идет…

— Привет шеф, вечер добрый Юль, — плюхнулся майор к нам за столик. — Мне бокал ледяного нефильтрованного, свежую лепешку и дежурную похлебку, — коротко бросил он подбежавшей официантке. — Уф, жарко сегодня, — вытер лоб собственной панамой артиллерист.

— Откуда ты к нам, такой вспотевший? — пожав руку Макарычу, спросил я.

— С Твайной ходили после дождя поля инспектировать. Она там своим земноводным втыки раздавала, я всходы с Петей смотрел. Быстро все растет, через месяц уже урожай можно будет снимать. Молодую картошку уже копать можно.

— А за что втыки?

— Как по мне, ни за что. У ваэрия каждый за троих наших аграриев вкалывает, у синерожих к растениям душа и руки лежат. Но Твайночка найдет к чему дое…докопаться, — бросив взгляд на Юлю, закончил фразу майор. — А потом мы с ней и ее магичками на стрельбище немного позанимались.

Я лишь молча кивнул. Так и есть. Решение взять к себе отбитых у тельнор людей и ваэрия оказалось верным. Во-первых, наши условия для бывших рабов показались просто райскими и они пока что старались оправдать доверие. Фиксированный рабочий день, сытная кормежка, свободное время, да еще и зарплату платят! Тельнор их заставляли работать по двенадцать-четырнадцать часов в сутки и били плетками или болевыми заклятьями за невыполнение норм выработки по сбору трав и плодов, ловле рыбы или добычи камня и древесины. А тут — совсем другое отношение. Ваэрия почти полностью заменили моих аграриев, часть из которых пополнила дружину самообороны, а часть — перешла на строительство, собирательство или рыбную ловлю, к которой мы приспособили оставшиеся еще со времен десанта на Авалон моторные лодки.

Кроме того, наслушавшись рассказов бывших рабов тельнор, «диссиденты» из старого «имущества», которые хотя и не проявляли открытого неповиновения, но продолжали за глаза поливать меня и «лордов» грязью за диктаторский и «барский» режим, волюнтаризм, засилье военщины, жадность, зазнайство и прочие действительные или мнимые грехи и несправедливости, прикусили языки. На практике выяснилось, что у нас по сравнению с другими общинами прямо таки «малина земляничная», а вокруг и в самом деле враги.

Ну и в третьих до людей как-то начало доходить, что единственный способ сделать карьеру на острове лежит через «самооборону» или вступление в экипаж «Бойкого». И вакантных мест опоздавшим может и не достаться, зато солдат и моряков ждет зал с чистой публикой на втором этаже «Морского волка», надбавка за службу к зарплате, ну и повышенное внимание лучших девушек общины, само собой. Постоянные парочки уже начали складываться. Десяток мужиков и четверо женщин из освобожденных рабов сразу вызвались послужить, а глядя на них, такое же желание высказали еще семь человек из нашего «посева номер восемнадцать». Да что там люди — даже ваэрия не остались в стороне. Твайна и четверо ее магичек нацепили на свои синие, в цвет знамени Авалона пояса, кобуры с ТТ и теперь проходили стрелковые курсы у Макарыча.

— И как успехи в стрелковой подготовке? — поинтересовался я. — Получается у магичек?

— Стреляют неплохо, — кивнул Макарыч, залпом осушив половину принесенной кружки с пивом. Координация и зрение у них отменные, руки не кривые, а целиться и спуск нажимать — дело не хитрое. Если все пять раз объяснить и прямо в лапки готовый к бою ствол дать, то выстрелят и даже попадут. Но толковых стрелков из них не выйдет, шеф. Ни автоматчиц, ни снайперов, ни артиллеристов. Не их это… разве что как временная мера.

— А что с ними не так?

— Так сразу и не скажешь, — задумался майор. — Нашего оружия они не любят, вот в чем главная проблема. Я бы даже сказал — боятся. Пистолет берут только в перчатках и с таким видом, как будто дохлую крысу за хвост таскают. Говорят, у них с магией из-за долгого прикосновения кожей к голому металлу проблемы. Смазка их раздражает, разбирают и чистят оружие из рук вон плохо — три детали не могут друг к другу приладить, и смех и грех. У нас пятилетний пацан с этим лучше справится. Запах пороха отбивает им обоняние, от него у магичек сопли и слезы, аллергии всякие. Видно, что стараются, но более бестолковых в стрелковом деле курсантов у меня в жизни не было. Не тупых — именно бестолковых.