Но найдя в себе смелости, я медленно потянула колготы по бедрам, теперь к ним привлекая мужское внимание.

– Хватит, иди ко мне.

Я сглотнула, услышав его слова, и на полу оставила колготы. Подходить к Воскресенскому практически голой оказалось еще более волнительно. Определить точно, с чем это связано, я не могла, но и стоять истуканом на месте тоже не собиралась. Спокойно подошла к нему и остановилась у ног. Дима опустил взгляд на мой живот и, облизнув губы, оттолкнулся от спинки кресла. Его руки сразу же коснулись моей талии. Я вздрогнула и затаила дыхание. Сколько раз я об этом мечтала, засыпая в холодной постели? Сколько раз я доводила себя до оргазма, представляя, что вместо моих пальцев меня ласкают пальцы конкретного мужчины. И вот сейчас он наконец-то касается меня и собирается подарить удовольствие.

– Такая нежная девочка. Глупая девочка Настя.

Пальца коснулись пупка и двинулись вниз, заставляя меня снова и снова прерывисто дышать от переизбытка эмоций.

– Чертовски сексуальная. Встань на колени.

– Что?
– к такому я точно не была готова.

– Давай, смелее. Я не обижу.

Я инстинктивно облизала губы и, тяжело дыша, послушно опустилась, коленями утопая в мягком ворсе. Отметила, как напряглись желваки на лице Димы, как ноздри раздувались от тяжелого дыхания. Он уже на грани, и мне это ужасно нравилось.

Он поднял руку и коснулся моих губ. Я знаю, о чем он думает. Знаю, как он мечтал об этих губах, мечтал их попробовать и проверить, настоящая ли их пухлость. Он часто говорил, что я их накачала, на что я смотрела на него как на дурака. Да, в принципе, многие так думали про мои губы. Они хоть и не большие, но пухлые.

– Красивая, - переместил руку на затылок и потянул за волосы, открывая доступ к шее.

– Почему ты меня привез к себе?

– Разве ты еще не поняла?

– Почему, Дима? Ты же постоянно от меня шарахался.

Он улыбнулся уголками губ и, приблизившись к моему лицу, тихо произнес:

– Передумал отдавать тебя другому.

Дима с жадностью набросился на мои губы. Я выдохнула и, открыв рот, с удовольствием ответила на поцелуй. Сладкий, немного грубый, но такой страстный. Руками обхватила его голову и тут же оказалась сидящей на его бедрах. Охнула от того, что ощутила бедром.

Мамочка, не верится, что все это происходит со мной.

– Ты бы не мог избавиться от штанов? Мне некомфортно.

– Поможешь?
– выдохнул он в губы, на что я нервно кивнула.

Опустила руки к его поясу и принялась дрожащими пальцами расстегивать пуговицу. Все это время Дима меня целовал, разгоняя по телу наслаждение и дикое желание. Оттого я не с первого раза справилась с пуговицей. Но она все же мне поддалась.

– Приподнимись, - прошептал Дима, и я выполнила его просьбу.

Он стянул джинсы вместе с трусами, порождая во мне желание дикого зверя.

– Господи…

– Сними кофту.

Я кивнула и помогла стащить с него кофту, затем и футболку. Мы остались голыми, не считая моих трусиков, которые практически ничего не скрывали.

– Вопрос, на кой хер ты такие носишь? Или женишка собиралась побаловать?

Его вопрос прозвучал как удар под дых. Я замерла и с грустью посмотрела в его глаза. Он думает, я счастливо ожидаю дня свадьбы? Да я молюсь, чтобы этот день никогда не настал.

– Прости, - неожиданно произнес он и руками убрал мои волосы за спину.

– Я его ненавижу, - честно призналась я и опустила взгляд, жалея, что осмелилась думать о Вяземском.

– Он тебя тронул?

Вопрос Димы заставил посмотреть ему в глаза. Что мне ответить? Соврать или сказать правду?

– Даже не смей врать, я все увижу по твоему лицу.

Вот и ответ. Врать не смысла.

– Трогал пидор. Я его уничтожу.

– Димочка, не надо. Он очень опасный человек, он может сделать что угодно.

– В том числе и насиловать женщину?

– Я отделалась малой жертвой, - честно призналась я, потому что понимала, врать не имеет смысла.

– Это как?

– Я… сама позволила ему это сделать.

Дима нахмурился и резко пересадил меня в кресло. Отбросил свои штаны и голым прошел по квартире. Его спина напряжена, мышцы на заднице красиво перекатываются при ходьбе, только вот я видела, что мои слова его задели. Он остановился у барного стола, достал из мини-холодильника виски и, наполнив стакан, залпом его опустошил. Со стуком вернул на стол и развернулся ко мне, зло посмотрев в глаза.

Меня накрыло. Господи, что я творю? Зачем пришла сюда? Я же теперь для Воскресенского одна из шлюх. Я резко поднялась из кресла и, схватив свое платье, принялась натягивать его.