– Благостных дней, - привычно произнесла я и подошла, пытаясь не выдать своих эмоций. Старуха была какой-то отвратительной и пугающей. Хотелось развернуться и покинуть ее шатер, да как можно быстрее.

Наверное, я бы так и сделала, если бы она не заговорила:

– И тебе мирного неба и всего того, что вы в этом городке любите друг другу желать, -голос был на удивление крепким. Звучал четко, без всякого шамканья и прочих неприятных звуков, какие издают древние старики. А ведьма представляла собой именно ходячую древность. Так что я сразу поняла - у старухи есть доля магии, раз она до сих пор не покинула этот свет. Видимо, эта сила и держит ее на земле.

– Проходи и садись, - велела мне старуха твердо.

– Я не хочу знать свое будущее, - быстро сказала я.
– Так что, давайте на этом расстанемся.

– Не хочешь?
– она насмешливо приподняла брови, или то, что от них осталось. Впрочем, эту скудную растительность над ее глазами едва ли можно было назвать бровями. Так, несколько волосинок, белых и тонких.

– Уверена?
– не отставала старуха.

– Более чем, - я вяло улыбнулась, развернулась было спиной к ведьме и уже даже подняла ногу, чтобы сделать шаг в сторону выхода, как внезапно поняла, что не могу пошевелиться. Вот ни на йоту.

За спиной закаркала смехом ведьма, а я, сцепив пальцы в кулаки, отряхнулась, прогоняя ее морок. Смех почти сразу стих.

– Присядь, эрла. Я не кусаюсь, а вот полезной оказаться могу, - проговорила она.
– Вижу, у тебя есть сила. И знаю, что она не твоя.

Я обернулась, смерив ее взглядом. Но старуха только улыбнулась. Тонкая нить ее губ растянулась, явив взору мелкие, удивительно целые, острые зубы.

– Садись, эрла. Поговорить надо. И это в твоих же интересах, - она сделала приглашающий жест, указав на ветхий табурет, один вид которого ввергал в уныние. Мелькнула мысль, что стоит опуститься на него и он рассыплется трухой, а потому я осталась стоять, сама удивляясь тому, что все еще нахожусь здесь. Вряд ли ведьма может меня удержать. Уж точно не своей силой. Но почему я тогда словно жду чего-то? Ее слов?

– Вижу, ты девушка сильная и разумная. А потому выслушаешь меня. Садись. Табуретка выдержит. И не таких выдерживала, - она словно прочитала мои мысли. Или просто проследила за взглядом и догадалась о том, что я могу подумать. Хотелось надеяться, что второй вариант верный.

– Что вы мне можете сказать такого важного?
– спросила я решительно.

– А ты присядь, - почти мягко ответила женщина и я повиновалась.

Табурет выдержал. Только скрипнул печально, да пошатнулся подозрительно.

– Твой дар, то, что ты хранишь у себя внутри, - вскинула гадалка тонкую костлявую руку. Кожа на ней была желтая, да пятнистая. А ногти оказались длинными, загнутыми к ладони.
– Тот, у кого ты забрала этот дар, ищет тебя.

Вскинув голову, вопросительно изогнула бровь.

– Откуда ты знаешь?
– только и спросила, чувствуя, что нет смысла отвергать истину. Потому что она действительно знает.

Как-то разом настроение сошло на нет. И я больше не слышала отголоски музыки и веселья, раздававшиеся за пределами шатра. Мир покачнулся, затянулся темной пеленой. Старая ведьма заставила меня вспомнить то, что я давно забыла. Или думала, что забыла.

– Но не думай, что я выложу тебе все бесплатно. У всего на свете есть цена, - хитро заявила ведьма, а я, уже понимая, что попалась на крючок собственного любопытства, продиктованного забытыми страхами, потянулась к кошелю и достала три медяка.

Старуха едва взглянула на монеты. Покачала головой.

– Это для них медь, - махнула она рукой в сторону полога, за которым дожидались своей очереди молодые девушки, жаждавшие узнать о любви и счастье.
– Для тебя это будет стоить дороже.

– Сколько?
– только и спросила я.

– Золото. Я хочу его.

Поморщившись от жадности гадалки, все же достала золотые монеты. У меня в кошеле было и серебро, и золото. Благо род Тэрэй был зажиточным и состоятельным. Выложив монеты на стол, спрятала кошель и вопросительно посмотрела на ведьму, заметив, как она лениво сгребла плату и сунула ее в карман на своем переднике, прятавшемся под столом.

– Руку, эрла!
– попросила старуха.
– И я покажу тебе то, за что ты заплатила. Старая Арисса всегда честно отрабатывает деньги.

– Хорошо. И давайте покончим с этим как можно быстрее...
– я не успела закончить фразу. Она утонула в опустившейся вокруг тьме, стоило старухе схватить меня за руку. Прикосновение ее костлявых пальцев вызвало неприятную дрожь. Но я забыла обо всем, когда, на миг зажмурившись, открыла глаза и увидела, что нахожусь не в старом шатре гадалки, а в лесу. И этот лес я знала, помнила и, кажется, так и не смогла забыть, несмотря на спокойные годы, пролетевшие словно один миг.

Запахов я не ощущала. Но память услужливо подбросила их. Эту гарь, вонь паленого мяса, отвратительный острый запах смерти и сырой листвы, укрывавшей землю толстым прошлогодним ковром. Я вспомнила вой ветра и треск огня, пока шла вперед, восстанавливая в памяти то, что произошло двенадцать лет назад.