Алла позднее сказала, что я сумасшедшая. Но я и вправду не могу взять деньги. Для меня это бесценный опыт пообщаться с настоящими арабами на их языке. Но предложения, прийти на празднования по поводу подписания контракта, я согласилась. Нет само собой я не горю желанием, не в коем случаи, я ведь понимаю: - не из того я теста. Но отказаться ещё и от такого предложения посчитала, — неправильным, что ли?

Перед тем как вернутся к своим прямым обязанностям, мы взяли с администратором перерыв на двадцать минут.

 - Фух. Ну, слава богу, всё обошлось. Вася, но пообещай, что это в первый, и в последний раз, когда ты вляпалась, в подобную историю.

– Можешь быть уверена - со вздохом произнесла - я такой стресс пережила, до сих пор поджилки трясутся.

– Алла, а в чём ходят на подобные мероприятия?- имела в виду то, на которое меня пригласили.

– Скорее всего, в Curri hause будет всё проходить. По этому, лучше, наверное, вечерние. Но и коктейльное платье, тоже вполне подойдёт.

– Понятно, – Снова вздыхая, я.

– Чего ты? Нечего надеть.

Я лишь ухмыльнулась.

– Алла, мне можно в мешке из целлофана идти, эффект на меня будет один. Там же наверняка все в дизайнерских платьях будут, а в моём гардеробе, дороже стоимости пяти тысяч нет ни чего – Да уж, зачем только согласилась? И как только я решила, притворюсь больной, что бы, ни идти, как Алла выдала.

– Не дрейф Василиса, прорвёмся – и с тёплой улыбкой потрепала меня по волосам.

Алла, очень добрая и милая девушка, вот только глаза у неё всё время грустные.

– Почему ты решила мне помочь? Ты же поняла сразу, что у тебя и за меня проблемы будут. – Решила я съехать с темы.

Девушка широко улыбнулась.

– Ты про Снежану?

– Угу

– Она, тут никто, и звать её никак. Она очередная пассия нашего шефа! Задержалась на пару недель дольше, чем остальные и возомнила о себе, ни весь знает что.

– А взяла я тебя потому что, ты добрая и открытая.

– Почему ты так решила?

 Никогда не считала себя доброй. И уж тем более, «открытой». Я мало чего рассказываю о себе и подруг у меня немного.

Какой бы не был хороший детский дом, и какие бы там не были хорошие и заботливые воспитатели, определённый след он оставляет.

Ты взрослеешь, и понимаешь всё сильнее, нет никого рядом с тобой, кто утрёт твои слёзы. Никто не подскажет тебе, как сделать правильно и ты принимаешь решения самостоятельно, чаще ошибаешься, набиваешь шишки, вот именно от этого быстрее взрослеешь.

А ещё,- как только ты вышел за порог, детдома, осознаешь, кормишь и поишь ты теперь себя сам.

– А ещё тебе нелегко!- девушка опустила взгляд и продолжила - Василиса я тоже сирота, только при живых родителях и уже давно научилась читать людей.

– И ты прочла по мне, что я сирота? – мои брови взвинтили вверх.

Алла усмехнулась.

– Да, нет, конечно, я просто почти сразу узнала тебя,- Алла, посмотрев на меня, слегка сморщила носик - По твоим невероятным синим глазам, и рыжим кудряшкам, между прочим.

– Мы знакомы?- Я смотрю на девушку и абсолютно ничего, не понимала – Алла я не помн…

– И, навряд ли вспомнишь, – я внимательно смотрю в печальное до боли, лицо моей собеседницы, и уже с замиранием сердца слушаю каждое её слово - мои родители были спонсорами вашего детского дома, хотя почему были? Они и сейчас активно принимают участия в благотворительности.

В общем, они частенько брали меня с собой, чтобы показать, как живут дети сироты.

Губы Аллы едва заметно дрогнули, сглотнув подступивший ком к горлу, девушка смогла продолжить

– Я должна была увидеть, как они бегут, и разбирают подарки, какими глазами они смотрят на взрослых людей, и то, как сильно они хотят оказаться в семье.

Показывали мне наглядно, как же мне повезло.

Мои родители были добры со мной только на людях. Я жила в богатом доме, но в самой бедной комнате, и ела самую обычную пищу. Мой отец говорил, что всего добился сам «вот этими самыми руками»- сделав акцент на последней фразе, она подняла вверх руки - И я ни на что не имею права. Не заработала.

 Я всегда была обязана.

Обязана, хорошо учиться!

 Обязана, уметь играть на фортепьяно, чтобы на приемах было не стыдно меня показать людям, обязана красиво танцевать и выигрывать конкурсы. Мама играла в любящую и заботливую, но только на людях, в остальное время я получала лишь оплеухи и крики о том, что я никчемная и недостойна, быть их дочерью.

Алла качнула головой, словно желая сбросить столь драматические воспоминания.

– Мм, прости Василиса это всё лишняя информация. Короче говоря, в один из таких визитов в детский дом я и заметила тебя. Кажется, тебя как раз только привезли, и ты плакала потому, что у тебя забрали твоего бегемотика.