— Я, — мужчина выждал паузу, вновь осматривая всех присутствующих.

Мне показалось, или на моём лице его взгляд задержался чуть дольше?

— Я, Горацио Торрагросса, находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю мою квартиру в Фероце и все находящиеся в ней вещи, книги и другие ценности, моему воспитаннику Немо Тровато.

Домина погладила Маэстро по плечу, и он слабо улыбнулся.

— Что касается коттеджа, то мне он не принадлежит и является собственностью следующего нотариуса. Надеюсь, она хорошенько позаботится о пяти моих верных друзьях.

Пяти? Я только четыре могилы нашла в огороде и даже с ними ещё не успела разобраться. Кто пятый? Надеюсь, не тот выводок крыс, которых этой ночью сожрал Луиджи.

— Она? — Почти одновременно со мной задал вопрос Аккольте, перебив сеньора Николози.

— Я стар, юноша, но не слеп и безграмотен, — сурово ответил нотариус, невзирая на статус его Величества. — Если я прочитал “она”, значит, тут так и написано.

Теперь и я озадачилась. Сколько лет этому письму? Неужели уже Торрагросса знал, что его должность достанется женщине?

— Я могу продолжать? — недовольно спросил Пьетро, и мы все, включая наследника потупили взгляд. — Я надеюсь, что моя преемница будет исполнять обязанности нотариуса в соответствии с законом и совестью, хранить профессиональную тайну, в своем поведении руководствоваться принципами гуманности и уважения к человеку*.

Больше ничего нового Пьетро не сказал, отдал бумагу Немо и что-то долго ему объяснял, подозреваю, что особенности оформления наследства. Мой Мастер и так это все прекрасно знает, но в такие тяжелые моменты ты, как правило, забываешь даже простые вещи. Он рассеянно кивал и нервно сжимал завещание своего приемного отца.

Аккольте к этому моменту пришёл в себя и теперь задумчиво рассматривал запретительную метку на надгробии.

— Юрианна. Можно тебя на минуту? — подозвал меня наследник, и я не смела ослушаться. Сейчас мне даже хотелось отвлечься от всего произошедшего.

— Слушаю вас, ваше Высочество.

— Хах. После Пьетро Николози и ты вполне можешь начинать называть меня Алессандро, — ухмыльнулся наследник. — Суровый старичок, да?

Кивнула. Интересно, почему Торрагросса поехал делать завещание в соседний город, когда в Фероци вон сколько действующих нотариусов, а до Вицино добрых часов пять верхом.

— Вы что-то хотели, герцог Аккольте? — поторопила наследника, поглядывая на горизонт. На сколько я опоздаю сегодня на работу? Хотя кого я обманываю, у меня не толпится народ у дверей, а «жирные» дни ждут других нотариусов.

— Алессандро, — поправил меня мужчина. — Мы же договорились.

— Хорошо, — только и ответила, потому что назвать герцога просто по имени у меня язык не поворачивался. Он это понимал, и особо не наседал.

— Расскажи про метку, что поставил Пьетро. Что конкретно она даёт и каковы последствия взлома и насильственного призыва духа того, кто обезопасил себя таким символом?

— Все просто, — я запнулась, потому так и не смогла обратиться к племяннику короля по имени. — Только нотариусы обладают достаточной силой и властью, чтобы навсегда закрыть для души путь обратно. Нам объясняли это на третьем курсе, сейчас расскажу, как работает метка. Во-первых, есть ужасные последствия за попытку взлома, это доводят до всех, у кого есть дар призывать мертвых.

Я начала перечислять, загибая пальцы:

Попытка взлома метки способным к призыву магом карается десятью годами тюрьмы и лишением всех титулов и фамилии.

В зависимости от силы нотариуса, наложившего метку, последствия для взломщика могут быть самыми разнообразными: от легкого обморока, до остановки сердца и потери магических способностей.

Взломщик навечно заклеймён печатью Падальщика.

Все это я тоже узнала от моего Мастера. Видимо, каждый мой новый шаг в этом мире будет отдавать горечью и сладостью наших с Немо воспоминаний.

— Я жутко волнуюсь, Юри. Моя первая пара у студентов, — мой друг нервно теребил ворот мантии, я же была в предвкушении. Теперь мы определенно будем видеться чаще.

Уже тогда на нас поглядывали с осуждением. Аспирант сомнительного происхождения и студентка из богатой семьи. Ничего хорошего, и плевать, что мы дружили уже несколько лет.

— Я всегда тебя поддержу, ты же знаешь, Немо.

— Знаю.

Он всегда тепло и искренне улыбался мне. Непохоже, чтобы я отравляла ему жизнь. Или я была настолько слепа и эгоистична?

В тот день он хотел произвести впечатление на студентов и повел нас на университетское кладбище, чтобы рассказать про запретительные метки на могилах.