Опять я их сравниваю, и сердце подозрительно ноет. Неправильно все это!

Взяла свидетельство у девушки, которая уже в третий раз зашла в мой кабинет.

— Может тебе сделать сразу несколько копий? Ты уже несколько часов тут сидишь, — вежливо предложила я.

— Ничего-ничего. Давайте пока одну. Ах, какой у вас прелестный осьминог. Вы планируете его зажарить или сварить? — спросила она про дремлющую Септу. Её знатно откормили крилем во время моего отсутствия, что она вот уже несколько часов переваривала его и не шевелилась.

Но при этих слова моя питомица тут же проснулась и показала из воды сначала весьма недовольную морду, а затем развернулась к моей гостье своим чернильным соплом.

— Септа, нет. Ты испортишь платье, нашей клиентке! Она же просто пошутила. Никто не будет тебя есть.

Если бы у моей любимице были бы губы, она бы их сейчас недовольно поджала, потому я отвлеклась от работы и почесала её за воображаемым ушком.

Все это время моя посетительница наблюдала за мной раскрыв рот.

— Она понимает нас?

— Разумеется, Септа умнее, чем кажется

— А с чего вы взяли, что это девочка? — неожиданно спросила любительница копий.

Вопрос поставил меня в тупик.

— Показалось просто.

И правда, с чего? Я давно свыклась, что Септа мне заменила подруг, она ласковая и внимательная. Не то что некоторые мужчины, покрывающие своё бегство заботой о моем спокойствии. Ну вот… Опять я думаю о Немо!

Гостья посмеялась себе в кулак, чем ещё больше озадачила меня.

— Простите, я просто собираюсь на биологический и много чего изучаю. Я обратила внимание, что у Септы не хватает одного щупальца, а это обычное дело среди самцов. Они теряют свой, — девушка слегка покраснела и понизила голос: — гектокотиль при совокуплении.

— Чего-чего теряют? — шепотом переспросила я, уж очень сильно меня смутило слово совокупление.

— Это такой… орган. Особое щупальце, которое… — она вновь замялась и приложила ладонь ко рту, боясь, что кто-то, кроме меня услышит, а затем на одном дыхании выдала: — Гектокотиль переносит сперматофоры из своей мантийной полости в мантийную полость самки.

О! Почти как у людей.

— И куда же он дел свой, прости, гектокотиль?

— Оставил в самке, возможно, она пыталась сожрать своего горе-любовника, что весьма распространено среди головоногих. Здорово, правда? — с горящими глазами спросило будущее святило биологических наук.

Ничего здорового в этих любовных игрищах я не увидела. Ужас какой.

Зато теперь я знаю, почему Септа, вернее Септимус, не хочет возвращаться в море. Моего питомца там ждет голодная супруга с выводком детей. Видимо, есть те, кому с любовью везет ещё меньше, чем мне. Мне, конечно, не оторвали гектокотиль во время брачных игр, но я тоже чувствую себя какой-то неполноценной без моего Маэстро, словно сердце вынули, а в грудь поместили какой-то болезненный сгусток эмоций.

Что же хотя бы с одной давней загадкой я разобралась самым неожиданным образом. Вдруг и с архивом вопрос решится так же внезапно и легко?

В обед нехотя, но разогнала ожидавших принца девиц. Все же пользоваться их наивностью дальше не следовало, а за глупость свою они уже и так заплатили. Убрала честно отработанные деньги в сейф и закрыла контору на долгожданный перерыв перерыв. Долго разминала затекшую шею и руку. Разбогатею — найму себе помощника. Пока у меня едва хватает денег на содержание этого коттеджа. Даже беглый осмотр дома давал понять, что ему нужен ремонт.

Потом. Все потом.

Септимус общупывал стол в поисках очередной ручки. Видимо, скопившиеся от обиды чернила не давали ему покоя. Не стала мешать. Мне ещё нужно свыкнуться с мыслью, что он мальчик и возможно отец большого семейства.

Походила в задумчивости по кабинету, взвесила на ладони ключ от архива. Минута. Другая. Как же много противоречивых мыслей ютятся сейчас в моей голове. Но Немо прав, я просто не могу взять и забыть обо всем.

Почти побежала к двери, ведущей в архив.

Со своего назначения я была там всего раз, когда относила первые документы на хранение. Но внутрь я не заглядывала, а просто магией отправила бумаги на свободную полку за текущий год. Сейчас же я намеревалась изучить свое новое владение.

Шагнула в тёмное помещение и прислушалась. Сотни тихих бубнящих голосов зачитывали на свой лад содержания, хранящихся документов, едва я оказалась на пороге. Разобрать нельзя было ни слова, но осиротевший после смерти Торрагроссы архив твёрдо намеревался в этот же ввести меня в курс всех важных дел здесь и сейчас.

— Кваентиус!

Голоса послушно стихли.

Расставила в стороны руки и вдохнула запах старых бумаг.

— Игнио Тенере.

На моих ладонях вспыхнули крохотные синие огоньки. Они не повредят ни коже, ни документам. Они выполняют роль поисковых маячков. Даже пыль не опалят. Поднесла их ко рту и прошептала прежде чем подуть.