На пересечении главных магистральных линий располагались ажурные паутинообразные соединения, украшенные светильниками, вьющимися растениями, фонтанами и чем-то наподобие висячих мостов, беседок, мест отдыха и созерцания. В основании можно было увидеть сооружения, которые так гармонично вписывались в ландшафт с преобладанием зелени лесов и полей, а также рек и иных водоемов, что их невозможно было воспринимать как нечто чуждое природе. Воздух был чистым и свежим, с волнами приятных ароматов, источаемых растениями и цветами.

Повсюду кипела жизнь, но без суеты и демонстративности. Люди были заняты своими делами: кто поодиночке, кто группами, местами значительными. Голоса звучали энергично, мелодично и гармонично, создавая впечатление здоровья, радости, наполненности и свободной спонтанности. Впрочем, голосов было не так много, поскольку большинство людей общались телепатически, легко понимали друг друга и явно умели сотрудничать. Каждый выглядел отдельным, полностью осознающим себя, и в то же время был частью единого целого со всеми другими людьми, природой, планетой и потоком самой Жизни.

Это воспоминание было довольно отчетливым, ярким и почему-то связанным с практикой особого массажа, который я назвал Киай Шиацу. Именно тогда я увидел всю эту завораживающую картину и идентифицировал с датой 20-тысячелетней давности. Я видел там и многих знакомых, которых легко узнал. Заметно было, что и они, и я сам находились в значительно лучшем состоянии, чем сейчас, – видимо, воспитание, образование и уклад жизни были тогда гораздо совершеннее.

Каждое воплощение дает не только возможности для роста и развития, но и сопряжено с риском. Физически мы подвержены многим рискам, сопровождающим внутриутробное развитие. Но еще больше рисков таит среда, в которую попадает наше сознание. Мы впитываем в себя все вибрации среды, а они могут оказаться гораздо более грубыми, чем состояние, которое мы оставили в прошлом воплощении. Мы можем оказаться в обстоятельствах, в которых не получим надлежащего образования и знаний или вообще лишимся безопасности и комфорта.

Почему я возвращаюсь к тому воплощению? Потому что все, что было до и после, меньше по уровню проявления знаний и способностей. Вместо того чтобы разыскивать нужную информацию во всей временной ленте, достаточно отправиться именно в это хранилище данных. К тому же это было одно из наиболее удачных и успешных воплощений, где наиболее полно проявились все мои способности и знания.

Вся память содержится в душе – Причинной Оболочке, которая является вполне живым и отдельным существом, хранящим достижения всех наших воплощений. Конечно же, не только хороших – всех. Чем больше человек связан с собственной душой, тем легче ему вспомнить. Постепенно память начинает работать автоматически, предоставляя нужную информацию или даже пробуждая какой-то навык в моменте. Но те ее области, которые связаны с более глобальными и комплексными знаниями, доступны только в сновидениях или в медитативных погружениях.

Метод «8 Основ», как мне теперь видится, тоже плод вспоминания. Весной 2005 года я не думал о том, что вспоминаю то, что знал. Я нащупывал траекторию действий и искал способ совершить чудо и вытащить себя из глубочайшей ямы, в которую я попал. Вытащить быстро, восстановить еще быстрее, развернуть от умирания к жизни и вернуть мне хотя бы малую часть тех сил, которыми я обладал до того, как упасть в яму, в которой был острый панкреатит, ведший меня к мучительной и скорой смерти.

Как я попал в эту яму? Самонадеянность и гордыня, помноженные на глупость. И иллюзия неуязвимости. Мне было 42 года, я находился на пике физической формы. Я был гибок и эластичен, с легкостью делал сложнейшие асаны йоги, с одной стороны, с другой – имел броню мышц, достаточную, чтобы держать любой удар от любого мастера боевых искусств, был быстр, мощен и обладал молниеносной реакцией. К тому же я уже достиг уровня Грандмастера боевых искусств и развил недюжинные энергетические способности. В то время я преподавал энергетические удары и защиты: путем концентрации, особых методов дыхания и применения специальных звуков, издаваемых собственным голосом, можно было легким касанием лишать оппонента сознания, а также останавливать удары. Именно эти умения привели меня к тому, что я сам вырыл себе яму.

Мировую известность я получил как специалист в сфере Киай (воздействия звуками) и методов боевых искусств, связанных с энергетическим воздействием, в частности техник остановки ударов руками и ногами при помощи звука. Меня приглашали во многие страны мира, где все хотели увидеть подобное чудо и, конечно же, научиться. Но я сталкивался с тем, что люди отказывались верить в происходившее у них на глазах. Для большей убедительности я предлагал любому из участников многочисленных семинаров нанести мне удар в живот в полную силу – его я принимал просто на тело. Несложно представить, с какой силой и скоростью в меня влетал хорошо натренированный удар рукой или ногой, способный проломить кирпичную стену. Это было впечатляюще и без дальнейших демонстраций: я принимал удар напряжением всех мышц тела и живота, и тут раздавался хрустящий звук. Но когда я просил повторить удар и, издав негромкий звук в сочетании с легким пассом руками и особым методом дыхания, останавливал его до того, как он достигал цели (либо удар входил в контакт с телом, но уже обессиленный и пустой), картина мира самых матерых бойцов и адептов боевых искусств рушилась.

Впрочем, даже тот факт, что наносили удары их же друзья, которые не могли знать меня и уж точно не подыгрывали мне, не пробивал их ментального сопротивления. «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!» Легче было заподозрить подвох, трюк, договоренность, чем допустить, что такое возможно. Поэтому я всегда сталкивался с желающими доказать невозможность таких действий или такого мастерства. Иногда в варианте: «Может, это и возможно, но точно не против меня». Наверное, очень страшно встретить нечто, находящееся за пределами собственного понимания и умения. Проще было «разоблачать» меня, отрицать увиденное. На каждом семинаре и нередко после семинара находились «разоблачители», которые настаивали на праве удара, чтобы удостовериться, что мои действия не трюк или оптический обман. Конечно, можно было не вестись на эти требования и отказывать, но самонадеянность вместе с наивным желанием просветить людей, открыть им глаза на другие возможности человека, заставляли меня принимать эти вызовы. Принять два удара в одно место за один день, если это хорошо поставленные годами тренировок удары, – максимум, на что способно тело. Больше – неизбежно травматично. И после лучше неделю восстанавливаться. Я получал минимум четыре удара за семинар.