Во-вторых, мы привыкаем покупать. Будьте уверены, это все выброс дофамина. Не важно, кликаете ли вы «Подтвердить покупку» на своем iPad или стоите у прилавка с кредитной картой в руках, любая покупка приносит удовлетворение. Поскольку нам кажется, что мир все сильнее выходит из-под контроля, шопинг дает ощущение его обретения. Эта вещь была в магазине, а теперь она ваша. Сейчас вы ею владеете, и чувство обладания – будь то новые полотенца, терка или пара туфель на высоком каблуке – говорит части вашего мозга, которая отвечает за безопасность: «Теперь этот мир спасен! У меня есть новая терка!»

Затем с приходом Amazon и других розничных онлайн-продавцов, которым из-за конкуренции приходилось предлагать бесплатную доставку, ничто не удерживает нас от круглосуточной покупки вещей. Так легко покупать больше, чем мы можем потребить, и вызывать прилив дофамина, связанного с приобретением; и очень быстро вы станете от него зависимы. В отличие от наркотиков и алкоголя шопинг не вызывает общественного порицания. Фактически мы себя за него вознаграждаем! Вы не можете появиться на коктейльной вечеринке и сказать: «Я выпил(а) пять рюмок текилы, пока ехал(а) сюда!» Однако вы можете сказать: «Посмотрите, я только что купил(а) эти туфли на распродаже». Хотя у вас уже есть дюжина аналогичных туфель, вас встретят гулом одобрения.

Третьим последствием стало то, что люди начали заглушать свои эмоции или поднимать самооценку при помощи вещей – удерживать прошлое или прокладывать путь в воображаемое будущее. Их приобретение перестало быть инструментом и превратилось в препятствия.

Хотя в семьях США проживает всего 3,1 % всех детей в мире, для них покупают 40 % всех продаваемых в мире игрушек. В среднестатистическом американском доме находится более 300 000 предметов, а с начала экономического роста в 2009 году активнее всего увеличиваются потребительские траты на игрушки.

Мы битком набиваем свои автомобили и дома ненужными вещами, а затем у нас заканчивается место, три из четырех семей выводят машину из гаража, чтобы использовать его для хранения этого барахла. Когда и это перестало спасать, доход индустрии складирования личных вещей достиг 22 миллиардов долларов США [3] . Дело не только в том, что эти огромные расходы стоят на пути к финансовым целям миллионов людей, а в том, что избыток вещей также дает огромную нагрузку на нашу психику.

Матери, для чьих домов характерно плотное размещение предметов быта, сильнее подвержены всплескам гормона кортизола и депрессии [4] . И мужчины, и женщины утверждают, что домашние завалы утомляют, а наукой доказано, что постоянное визуальное воздействие слишком большого количества вещей, которыми вы владеете, может привести к резкому обесцениванию вашего благополучия, которое завязано на покупке, как средстве обретения счастья.

В этой книге я периодически буду возвращаться к вопросам счастья, потому что именно это заботит меня больше всего в моей работе. Мне, в общем-то, все равно, разложите ли вы полотенца по цветам радуги. Мне не нужно, чтобы ваши консервы гармонировали друг с другом. Я не собираюсь превращать вашу гостиную в японский храм или побуждать вас сложить бумаги в прелестные папки. Меня не интересуют картинки с Pinterest. Меня волнует ваше благополучие. Мне хотелось бы освободить вас от хаос-блоков, потому что как только вы это сделаете, дом позволит вам зажить максимально полной и доставляющей удовольствие жизнью.

Ваш дом – инструмент, помогающий отправиться в мир отдохнувшим и готовым на подвиги, прожить жизнь так, как вам хочется. Он должен работать на вас. Если вы ужинаете перед телевизором, а не за обеденным столом, потому что вам так больше нравится, это здорово! Но если вы ужинаете перед телевизором, потому что стол слишком захламлен, так как с него годами ничего не убиралось, то придется поработать.

Люди звонят мне, когда наступает переломный момент. Может быть, их дети слишком часто опаздывают на автобус, потому что не могут найти домашнее задание. Возможно, их отчитали на работе за то, что они опаздывают, – утренние сборы походят на сражение с собственным шкафом. Вероятно, им хочется позвать в гости друзей, но состояние дома их смущает. Так или иначе, у них не получается желаемое. Я не говорю вам о том, что ваш образ жизни не соответствует моим стандартам. Вы нашли меня и эту книгу, потому что в вашей жизни что-то не работает, и, помогая определить, что за хаос-блок стоит на вашем пути, я не просто устраню помеху, а поспособствую созданию пространства дома, где вы будете чувствовать себя счастливыми.

В дополнение к внешним силам, влияющим на создание бардака дома, существуют силы внутренние, и я хочу, чтобы вы их осознавали. Наш мозг выработал особенность, называемую нейробиологами селективной невнимательностью. Ее можно определить, как отгораживание от угрожающих, вызывающих тревогу или бесполезных стимулов. Мы развивались подобным образом, потому что до изобретения ружья не были хищниками высшего порядка. Нам приходилось постоянно опасаться более крупных животных, которые хотели нас съесть, и мы приспособились держать фокус на потенциальных угрозах и отгораживаться от всего остального. Мы буквально не видим большую часть того, что находится прямо перед нами. И мозг делает это автоматически. Поэтому люди звонят мне, внезапно ошарашенные проблемой бардака, который создавался или просто поддерживался годами. Они внезапно прозревают.

Например, моя любимая подруга, у которой два сына и более-менее упорядоченный быт. Но нужно учитывать наличие сыновей. Однажды она позвонила мне, и ее голос звучал так, будто ее с минуты на минуту вырвет: «В рабочем кабинете отвратительный стул».

«Что?» – спросила я.

«Он заляпан пятнами от еды. Он в прямом смысле слова воняет. Мальчики, по сути, использовали его как гигантскую салфетку. Как я могла не заметить? Ко мне свекор со свекровью приедут через три часа!» – сказала она в панике.