Безоружный, он перекинул ногу через холку лошади и ударом в лицо отбросил разбойника, который пытался стащить его на землю. Соскочил, прыгнул на оглушенного и выхватил меч из его ослабевшей руки. Развернулся – второй разбойник уже сидел верхом на его лошади. Перекошенное ужасом и яростью, заросшее лицо, дико вытаращенные глаза. На плечах его болталась алая женская накидка, кокетливо отороченная мехом – неуместная и нелепая, как мягкая игрушка в виде скорпиона.

Разбойник лупил пятками по бокам лошади, но та заартачилась. Айк мог спокойно подойти и прикончить его, но стоял неподвижно, опустив руку с мечом.

Наконец разбойник совладал с лошадью, она сорвалась с места и пустилась вскачь.

– Ты что делаешь?! – К Айку, задыхаясь, подбежал Хорас. – Темный тебя забери, ты его отпустил!

Он коротким движением вонзил клинок куда-то вниз и вбок. Послышался стон, и все стихло. Айк вздрогнул и поспешно отбросил меч, который все еще машинально сжимал в руке.

Рукав Хораса пропитался кровью. Он скинул куртку – над локтем обнаружилась глубокая, неприятная царапина. Айк, не говоря ни слова, достал из котомки бинты и мазь. К счастью, он не любил класть вещи в седельные сумки и хранил все самое необходимое в котомке. Пока шла перевязка, Хорас шипел и ругался, как погонщик скота на тракте.

Его лошадь запуталась поводом в кустах. Айк вывел ее на дорогу, стараясь не смотреть на два неподвижных тела, распростертых в темной луже. Первые лучи солнца окрасили все вокруг в нежный розовый цвет, но кровь оставалась зловеще-багровой.

Айк протянул повод Хорасу, но тот не сделал движения, чтобы его взять. Он сидел на большом круглом камне и, бормоча под нос ругательства, вытирал меч пучком травы. Наконец вложил его в ножны, локтем здоровой руки оперся о колено и мрачно взглянул на Айка:

– Что на тебя нашло? Я с места не двинусь, пока не объяснишь.

Айк потер ладонью лоб. Прикусил по старой привычке большой палец, но тут же с отвращением отдернул руку.

– Я… не хочу больше никого убивать.

– Тогда убьют тебя, – ледяным тоном произнес Хорас. Сложил руки на груди и зашипел от боли в ране.

– Я больше не возьму в руки меч, – Айку казалось, что он слышит себя со стороны, и не имеет к этим словам никакого отношения, – никогда. С меня хватит.

«Ты спятил?! – завопил внутренний голос с отчетливой интонацией Крис. – Ненормальный! Посмотри вокруг, в этом мире безоружному нечего делать!»

Хорас покачал головой, словно не веря своим ушам.

– Такие вещи хорошо смотрятся лишь в книжках, парень. Мы лишились лошади.

– Это просто лошадь, – пожал плечами Айк.

Хорас на миг прикрыл глаза, как человек, который пытается сдержать свою злость и остаться спокойным. Глубоко вдохнул, выдохнул и вкрадчиво произнес:

– Хочешь сказать, если на нас снова нападут, ты не будешь защищаться и просто дашь зарезать себя, как подсвинка на Новогодье?

– Я буду защищаться. Но не мечом.

– А как, позволь осведомиться?

Айк выразительно поднял и сжал в кулаки свои крупные руки. Хорас презрительно фыркнул.

– На кулаках против меча? Парень ты, конечно, здоровый, но, держу пари, в жизни ни разу не дрался. Верно?

Айк заколебался. Хорас попал в самую точку – ему не приходилось ни с кем драться, ни с мечом, ни без него. Ни один человек в здравом уме не прикоснется к Свершителю и не заговорит с ним, если не хочет закончить жизнь в изгнании.

Хорас согнул и разогнул руку, поморщился. Посмотрел на небо, расцвеченное яркими красками восхода, потом на примятую, залитую кровью траву. Насвистел какой-то простенький мотивчик, отбивая ритм по колену пальцами. И наконец произнес, обращаясь то ли к Айку, то ли к самому себе:

– Так дело не пойдет. Мне нужен надежный товарищ, а не смертник, вместе с которым меня прирежут в первой же стычке.

Первая стычка уже состоялась, и Хорас остался жив, но Айк счел за благо не упоминать об этом. Он уже неплохо знал своего спутника и чувствовал, когда не стоит открывать рот.

Хорас еще посвистел, почесал в затылке, погладил подбородок. И, словно решившись на что-то, поднялся.

– Едем.

Айк передал ему повод.

– На побережье?

– Какое там! – буркнул Хорас, поднимаясь в седло. – Нет, поедем в одно место… не очень хорошее, но и не плохое.

Айк не стал уточнять, как это возможно, просто запрыгнул на спину лошади позади него.

День разгорался. Солнце прогнало предрассветную муть, но листья деревьев, поникшие, местами изъеденные, словно впитали в себя цвет утренней зари.

Странно, что увядание может быть так прекрасно, отстраненно подумал Айк. А еще подумал о мертвецах, которых они оставляют валяться возле дороги без погребения, на поживу зверью и мухам. О густой темной крови, медленно впитывающейся в землю. Как трудно ее отмыть, особенно зимой – скребешь и скребешь часами на жгучем морозе…