– Putonghu`a, – рассеянно ответил Куорлз. – На путунхуа. – и вздрогнул, поняв, что неосознанно перешел на другой язык. – Вы знаете мандаринский?

– Похоже, как и вы. Отлично! Вы должны отправиться немедленно.

Губы Куорлза несколько секунд беззвучно шевелились.

– Это довольно-таки неожиданно…

– У меня разрешение ответственного заместителя директора Пикетта, – продолжил Пендергаст. – Это не будет операцией с ограниченным бюджетом, воспринимайте это скорее как шикарный банкет. Вы полетите первым классом, вы сможете останавливаться в отелях по вашему выбору, у вас будет щедрый счет на служебные расходы. Обнаружение изготовителя этой обуви станет критическим фактором в раскрытии этого дела.

Куорлз не ответил. Но его глаза выдавали, о чем он думает: продвижение по службе и громадный скачок вверх в платежной ведомости.

– Мне нужно вернуться в Хантсвилл, взять кое-какие вещи.

– Конечно. Возвращайтесь сюда – скажем, в это время завтра? – и мы обсудим рабочие параметры вашего расследования. Потом посадим вас в Майами на самолет. А пока еще раз благодарю вас за неоценимую – и продолжающуюся – помощь. – С этими словами Пендергаст встал и направился к двери. Подойдя к ней, он остановился. – И еще, мистер Куорлз.

Эксперт, собиравший пакеты с вещдоками, повернулся к нему:

– Да?

– Не забудьте взять ваши… трусы.

Коммандер Бо стоял на мостике сторожевого корабля береговой охраны США «Чикеринг» и смотрел в бинокль на подернутое туманом побережье Кубы. Штурвальный сбросил скорость корабля до четырех узлов и вел судно за пределами двенадцатимильной зоны параллельно берегу.

– Мистер Петерман, сбросьте скорость до двух узлов, – сказал Бо. – Курс прежний.

Бо чувствовал работу дизельных двигателей, которые слегка сбросили обороты, отчего изменился характер вибраций, но не фактический звук. Ручной бинокль был ни к черту не годен. Коммандер положил его и перешел к навигационной станции на мостике, где перед электронными картами, трансиверами и экранами радаров стоял старший помощник.

– Мистер Рама, я бы хотел взглянуть на тюрьму в электронный телескоп.

– Да, сэр.

Старший помощник занялся настройкой аппарата, и на экране вскоре появилось изображение берега. День стоял жаркий и влажный, и картинка была нечеткой, мерцала. Вдоль побережья по левому борту корабля растянулась гигантская серая тюрьма. Эль-Дуэнде. Вход в бухту Мариэль находился чуть дальше, где были видны сновавшие туда-сюда рыбацкие лодки и небольшой военный корабль кубинского ВМФ, который в этот момент входил в гавань и исчезал за мысом.

Бо уставился на экран. Что-то происходило на берегу перед тюрьмой – там что-то делала группа людей. Видимо, это были заключенные, судя по универсальной оранжевой одежде. Тут же присутствовала и охрана в зеленой одежде. Но изображение в неясном предвечернем свете было нечетким, фигуры людей появлялись и сливались друг с другом, как призраки.

– Мистер Рама, вы можете сделать порезче?

– Да, сэр. Работаю над этим.

Изображение чуть подпрыгнуло. То, чем занималась эта группа людей, не казалось чем-то обычным. Они стояли тесной толпой: заключенные в окружении охраны.

– Господи, мистер Рама, вы это видели? – Бо не поверил своим глазам. Или это была игра воображения?

– Видел, сэр.

– Прокрутите назад и запустите снова в замедленном просмотре. На втором экране.

Запись вернулась назад на минуту, а потом поползла вперед на втором экране.

– Здесь! Остановите!

Господи Исусе, это походило на обезглавливание. Но этого не может быть… или может?

– Мистер Рама, скажите, что там, на ваш взгляд, происходит?

– Сэр, я не уверен. Это похоже на… насильственные действия.

– Может быть, обезглавливание? Прокрутите еще раз.

Они просмотрели запись еще раз, кадр за кадром. Люди двигались, быстро двигались. Вроде бы какого-то человека подвели к чему-то неясно видимому или к стене, а потом резким рывком его голова отделилась от туловища, когда человек рядом с ним взмахнул рукой. Изображение было слишком мутное, чтобы понять, каким оружием воспользовался второй – все было как в тумане и подрагивало, – но Бо видел, как голова отделилась от тела и полетела на землю: это, по крайней мере, было очевидно.

– Кажется, это обезглавливание, сэр.

– Вы видели, как голова отделилась от тела?

– Я думаю, что да, сэр. Трудно сказать наверняка.

Бо чувствовал, как колотится его сердце. Что, черт возьми, происходит? Кубинцы давно прославились своей склонностью к пыткам. Но обезглавливание… это больше походило на ИГИЛ. Может, это какой-то террористический союз прямо здесь, в двадцати милях от Штатов? Пожалуй, им следует провести серьезную видовую разведку со спутника, или как там это делается. Господь всемогущий, это может стать еще одним Кубинским ракетным кризисом.