Я чуть разлегся на своем стуле.

— Ты тоже не особо отличаешься от своего архетипа, китаец. — ухмыльнулся я. — Едкий, наглый и немного провокационный. Типичный китаец из аниме. — прищурился я. — Смотрел аниме? Это я не про ваши китайские «шедевры» с вырвиглазной рисовкой, а про настоящее Японское искусство, до уровня которого вам еще лет пятьдесят расти.

Губы китайца разошлись еще шире. Мои слова его немного задели.

— Не думаю, что разумно переходить на национализм. — высказал свое мнение Американец. — Иначе это может далеко зайти.

Я посмотрел на него и хмыкнул.

— Ладно-ладно, — вздохнул я. — Извиняюсь, — чуть серьезнее посмотрел я на Китайца. — Я вредный тип. Могу всякого наговорить, если собеседник сопротивляется.

Китаец улыбнулся чуть расслабившись. Слов американца было достаточно чтобы разрядить обстановку.

— Могу сказать то же, — кивнул он. — Не нужно было провоцировать, и не получил бы в ответ. — он протянул мне руку. — Меня зовут Вань Линь. Будем знакомы.

— Амакуса Акума. — представился я в ответ, хотя он и так знал мое имя. — Приятно познакомиться.

Все остальные переглянулись, будто спрашивая, нужно ли и им представиться.

Первым нас поддержать решил мой соотечественник.

— Мацумото Иссэ, — назвался и племянник Директора.

Остальные не стали молчать.

— Айзек Реймонд. — поднял руку Американец.

— Тот самый Реймонд? — прищурился Линь. — Человек что уже в пятнадцать лет стал «Монархом»? «Полухимера». «Непробужденный». И еще много прозвищ…

Айзек сморщился, услышав эти слова. Ему явно не нравилось то, что о нем болтают другие. Но показывать он это не стал.

— Да, он самый. — вздохнул Айзен.

Русский перевел взгляд на Ван Линя, и было видно, что он его поведение не одобряет.

— Действительно вредный тип. — холодно сказал он, чуть ли не став на защиту Айзека. — Такие как ты меня бесят. — признался он китайцу, и поднявшись со своего места в наглую забрал кусочек моей пиццы и осмотрел всю нашу группу. — Мое имя Виталий Морозов. Ваши имена мне знать не нужно, но вы мое запомните. Я человек, который в течении года подстроит эту школу под себя. — заявил он, направляясь к выходу из столовой.

Глядя ему в спину, я действительно подумал, что он мне нравится. Парень с характером, пусть и раздражающим.

— Вот ведь… — бросил ему в спину взгляд американец. — Он слишком самонадеян. Небось думает, что во всей Юкигаока нет ему равных.

Иссэ не задержал свой взгляд на Виталии.

— Не сказать, чтобы его уверенность была необоснованной. — спокойно сказал он. — Виталий Морозов наследник рода Морозовых — самого сильного рода в Российской Империи. Я слышал, что он просто чудовище в человеческом обличии. В Юкигаока он перешел в надежде найти достойного соперника.

Все внимательно слушали объяснения Иссэ.

— Его удары и вправду впечатляют, — признал Ван Линь. — Но каждый из нас по-своему особенный. — с прищуром посмотрел он на меня. — И у каждого есть история, которая могла бы сделать нас главными героями романов.

Я фыркнул.

— Могла бы сделать? — хмыкнул я. — Я уже главный герой! — не побоялся я сделать заявление. — Посмотри на меня. Белые волосы, желтые глаза, впечатляющая сила, жертвенность, экстравагантный характер и огромный аппетит. Ну вылитый же Главный Герой!

Все за столом лишь фыркнули.

— Хорошо, Герой. — ухмыльнулся китаец. — Очень надеюсь, что мы встретимся на втором этапе. А до тех пор, постарайся никому не уступать. — махнул он рукой и также ушел.

За столом остались троя. Но и третий ушел практически сразу.

— Надеюсь на хороший бой. — произнес Айзек поднимаясь со стола. — Я многого от вас ожидаю, Мацумото Иссэ и Амакуса Акума.

Я посмотрел на Иссэ, который остался сидеть на месте и пить чай. К его чести — чай он принес с собой, а не украл у меня.

— А ты что, уходить не будешь? — уточнил я, возвращая к своему перекусу.

— Предпочту остаться в вашей компании. — спокойно ответил он. — Дядя говорил мне наблюдать за вами и учиться. Он считает, что вы самый выдающийся из новичков Юкигаока.

Я немного помедлил, и пожав плечами принял его поведение как данность. Рин всегда был странным человеком. И очень умным. Не удивительно что он захотел, чтобы я сдружился с его родом. Даже если не брать в расчет все остальные мои достоинства — одно то, что я могу производить «Эликсиры» делает меня бесценным.