Повисло напряженное молчание.

— Что ты думаешь о шифоне Монье, Тереза?

Тереза заколебалась.

— Ничего особенного. Бальмен важнее. Я думаю, что можно и избавиться от него.

— Марджери, дорогая, ты гений! — Патрик встал и рявкнул. — Доналд!

Как кролик из шляпы, голова молодого человека появилась в дверном проеме.

— Забери все эти макеты и сожги их, ты, несчастный шотландец! — ревел Патрик, настроение которого заметно улучшилось. — А потом увеличь снимок «Диор», смонтируем кое-что…

Он скрылся в своем отделе. Марджери Френч улыбнулась, как юная девушка, можно было забыть, что ей почти шестьдесят и она женщина редкого ума и большого влияния в своей области.

— У нас есть десять минут, — заметила она. — Я, пожалуй, схожу в комнату отдыха и немного освежусь. Мисс Филд, позовите меня, если я кому-то понадоблюсь до того, как мистер Уолш вернется. — Она поднялась — прямая как струна, ни один стальной волосок не выбивается из прически. — Надеюсь, ты уже отправил Эрнеста домой, Майкл. Вся работа в фотолаборатории, должно быть, уже закончена.

— Он ушел минут десять назад, Марджери.

— Хорошо. Последнее время он выглядит усталым. — Марджери снова улыбнулась, но на этот раз улыбка вышла несколько напряженной. Она покачнулась и была вынуждена опереться на стол. — Что ж, увидимся через десять минут.

Когда дверь за ее спиной закрылась, Майкл Хили произнес:

— Господи, я надеюсь, что с ней все в порядке. Я никогда бы не подумал, что…

Тереза зевнула и потянулась.

— Она тоже человек, дорогой, хотя многие считают, что это не так. Она устает, как все люди, но никогда этого не признает. В последнее время ей во многом приходится полагаться на Хелен. К сожалению.

Последовавшая за этим пауза была прервана громким стуком пишущей машинки, напомнившим Терезе и Майклу, что они не одни. Впрочем, можно понять, почему они забыли о присутствии в помещении еще одного человека. Рейчел Филд представляла собой идеал личного секретаря. Аккуратная, незаметная, пунктуальная, с тихим голосом и поразительной работоспособностью. Тереза знала, что младшие сотрудники считают мисс Филд тираном, но сама она никогда ничего подобного не замечала. Мисс Филд попросту не существовало до тех пор, пока у кого-то не находилось для нее поручения. Терезе никогда не приходило в голову, что только ее привилегированное положение в качестве редактора раздела моды защищало ее от стервозности Рейчел.

Что касается Рейчел, то она всегда смотрела на мисс Мэннерс с тщательно скрываемым неодобрением и раздражением. Мисс Френч — вот каким начальником можно гордиться — иногда, по мнению Рейчел, бывала слишком добра, но оставалась решительной, работоспособной и обладала должным уважением к папкам и каталогам. Но мисс Мэннерс… рассеянная, безответственная и испорченная — именно те эпитеты, которые Рейчел — разумеется, только наедине с собой — употребляла по отношению к ней. Если мисс Френч говорит, что у мисс Мэннерс чутье на тенденции моды, то так оно и есть. Сама она не могла понять всю суету, которую мисс Мэннерс и мистер Уолш устраивали вокруг фотографий и макетов. Послушать их, так они обсуждают что-то действительно важное. Рейчел считала, что мисс Френч слишком много им позволяет, мирясь с их бестолковостью. Подумать только, эта мисс Мэннерс и этот мистер Хили обсуждают мисс Френч за ее спиной в ее собственном кабинете… Рейчел с силой била по клавишам пишущей машинки, выражая неодобрение, которое не могла высказать вслух.

Майкл сказал:

— Ладно, если тебе нужна большая фотография этой шляпы от Полет, я сделаю еще один отпечаток. Этот слишком темный. — Он поднял фотографию с пола и изучил ее. — Господи, у этой девушки красивые кости, как у молодой Гоален [1] . Я бы неплохо с ней поработал.

— Не сомневаюсь. — В голосе Терезы слышалась легкая насмешка.

— Не в том смысле, дорогая, — ответил Майкл. Он поцеловал ее в золотистую макушку и, насвистывая, вышел из кабинета.

В художественном отделе он миновал Патрика Уолша и Доналда Маккея, запутавшихся в гирляндах нарезанных копий макетов и клейкой ленты.

— Надеюсь, ребята, вы не делаете ничего неприличного, — сурово сказал он.

— Иди к чертовой матери, — отозвался Патрик.

— Я там работаю не первый год, — беззаботно заметил Майкл и исчез в мягком красном сиянии фотолаборатории — своего собственного царства. На часах была половина первого.

Марджери Френч лежала на кушетке в комнате отдыха и пыталась не чувствовать себя старой, усталой и больной. Много лет — больше, чем ей хотелось бы думать, — она наслаждалась работой до поздней ночи. Вплоть до прошлого года она могла загонять младших сотрудников так, что они валились с ног, и с безмятежной улыбкой встретить новый рабочий день. Эта усталость пугала ее больше, чем ей хотелось бы признавать.

Она была благодарна Хелен и Терезе. Бедняжка Хелен. Прекрасный ум, хорошее перо, но никакого чутья. Разумеется, нечасто чувство стиля и административные способности соединяются в одном человеке, как в случае Марджери Френч. Марджери была достаточно умна, чтобы это понимать без всякого самодовольства. Сейчас ее в первую очередь волновало, кто же станет ее наследником. Марджери обладала холодным умом и знала, что скоро ей придется уйти. Кто же займет ее место — Тереза или Хелен? Не зная деталей, можно решить, что из Терезы никогда не выйдет главного редактора. Она не умеет эффективно работать, у нее нет чувства такта, она безответственна и довольно ленива, но у нее есть качество, без которого «Стиль» не выживет, — она чувствует моду. Хелен — очевидный выбор, и совет директоров предпочел бы ее, но… Хелен не пришло бы в голову — инстинкт не подсказал бы ей, — что в этом сезоне писк моды — шляпы. Она бы сделала упор на неровную линию подола, которая, конечно, выглядит довольно эффектно, но Тереза поняла, что это всего лишь трюк, который заслуживает не больше чем упоминания и одной фотографии.