Шрифт:
В следующий раз он пришёл в себя уже вечером.
– Врача.- прохрипел он пытаясь взглядом найти этого самого врача.
– Врача.- уже громче опять прохрипел он и попытался приподняться, рядом что-то запищало и в палату вбежала медсестра.
– Врача.- опять прохрипел он откинувшись назад и стал громко дышать пытаясь остановить подступившую к горлу тошноту, что подкатила колючим комком стоило только немного тряхнуть головой.
Медсестра выскочила в коридор, и через несколько минут в палату вошёл мужчина в белом халате.
– Добрый вечер Шамиль Самирович.- спокойно поздоровался он с пациентом и стал осматривать его.
– Где моя жена?- произнес хрипло Шамиль.
Врач посмотрел внимательно на мужчину, а потом произнес.
– У вас сломаны два ребра и сотрясение головы.
– Где моя жена?- прервал он врача, и внимательно уставился на него, ожидая ответа.
Доктор задумчиво погладил свою аккуратно подстриженную бородку и тихо произнёс.
– Ваша жена скончалась сегодня днём во время операции. Её организм не выдержал такой двойной нагрузки и беременность и ранение.- произнося все это врач внимательно следил за реакцией мужчины одновременно медленно махнув рукой медсестре давая сигнал готовить успокоительное для пациента. Девушка тут же исчезла.
– Но нам удалось спасти вашего сына.- продолжил доктор спокойным голосом уже заметив, что у пациента сейчас будет эмоциональный всплеск.
– Нет.- прошептал Шамиль пытаясь осознать услышанное.- Нет.- закричал он на всю палату и попытался вскочить с кровати, доктор проворно удержал его на месте позволив медсестре вколоть успокоительное и снотворное мужчине.
– Вам нужно выспаться и позволить ранам хоть немного поджить.- комментировал доктор свои действия.- А потом мы ещё с вами поговорим.
Удостоверившись, что пациент засыпает врач вышел, а мужчина как не боролся со слабостью, накатившей на него, но побороть ее не мог, погружаясь в сон.
Звонок… Звонок… Звонок…
Я лежала на кровати, в позе эмбриона, уставившись в одну точку на стене, сквозь марево апатии и безысходности осознавая, что трезвонят в мою дверь. Медленно повернула голову к двери спальни, параллельно решая вставать или нет. На автомате села не особо понимая, где я и что происходит вокруг. Звонок снова залился громкой трелью. Опершись на кровать обеими руками, я пыталась собрать свои мысли и чувства в кучку. Медленно встала и шаркая босыми ногами по полу пошла посмотреть кто так усердно ломает мой дверной звонок. Если честно мне было все равно кто стоит там, за этой дверью, разделявшей меня и подъезд дома, но слушать трели звонка раздражало. Подошла к двери и прислонилась лбом к шероховатой поверхности, питая крохотную надежду, что по ту сторону двери наступит тишина и мне не придётся её открывать. Мне ужасно хотелось, чтобы этот мерзкий звонок заткнулся навсегда, давая мне, возможность оставаться в своей апатии, но чуда не произошло.
Я провела рукой по волосам, немного пригладив их, и два раза повернула защелку дверного замка, ещё минутка и медленно потянула дверь на себя. Стоило только щелкнуть замку, как звонок смолк, а в распахнутую дверь я увидела Шамиля, мужа моей умершей сёстры. Этого выдержать я уже не могла, покачнувшись, просто повалилась на пол коридора, теряя сознание.
Последней моей мыслью было.
– Он жив, а сёстры больше нет.
В себя я приходила тяжело, какие-то обрывки разговора и образы всплывали в хаотичном хороводе у меня в голове. Кто-то приходил что-то делал со мной, но мне было все равно, я просто не хотела жить. Мне было хорошо там, в темноте своего безсознания, не было душевной боли, и сердце не разрывалось от тоски.
Сквозь темноту я слышала только одно слово.
– Даша.
Но слушать это тихий голос почему то не хотелось.
– Бом-бом-бом.- пробили где-то часы.
Я лежала с закрытыми глазами и пыталась вспомнить, где я и что со мной. Мысли путались, но постепенно как сложный пазл, из обрывков воспоминаний сложилась картинка, но понимания где я сейчас так и не появилось. Я точно помнила, что была у себя дома, а у нас часов с боем точно нет, значит, я как-то оказалась не понятно где. Медленно открыла глаза пытаясь разглядеть, где нахожусь, то что комната чужая я поняла сразу, шоколадные обои и тяжёлая мебель из красного дерева, большая кровать с шёлковым бельем на которой я лежала, что бельё шёлковое я поняла, проведя медленно по нему рукой, тяжелые портьеры в тон обоям были плотно задернуты не давая солнечному свету пробиться ко мне. По тонкой солнечной дорожке, растянувшейся от окна и до шкафа, я поняла, что сейчас день. Комната явно была мужская, в ней не было разных женских штучек, подушечек или статуэток котят, поэтому, нахмурившись, пыталась вспомнить, у кого из друзей я могла видеть примерно такой дизайн, но все мои попытки провалились, сознание отказывалось сообщать мне необходимую информацию. Голова разболелась, и я решила отложить на время решение этого вопроса. Вторым вопросом, которым обеспокоилась это во что я одета, то что лежу не голая я поняла сразу и теперь немного приподняв одеяло, пыталась в сумеречной комнате разглядеть что на мне сейчас. Это оказалась обычная женская пижама, шелковая, сиреневого цвета с непонятным рисунком. Она мне была большая, штанины и рукава сантиметров на десять были длиннее положенного.
– Ну хоть не голая.- успокоила я себя мысленно вернув одеяло на место и стала прислушиваться к звукам дома в котором находилась. За дверью было тихо, но со стороны окна доносилась невнятная речь, видимо оно было приоткрыто и можно было бы что-то услышать если бы я могла подойти ближе, но встать у меня не получалось, тело словно ватное не слушалось свою хозяйку. Мне казалось, что по мне попрыгало стадо кенгуру, все тело ломило, а голова гудела.
Прикрыв глаза, я постаралась уговорить себя еще немного поспать, чтобы набраться сил для подъёма в следующий раз, но и этот фокус не прошёл, организм не желал отключаться, мысли строили различные предположения моего тут нахождения, а внутренний голос истошно вопил об опасности. Ничего больше не придумав, я просто лежала с закрытыми глазами и старалась ни о чем не думать.
Дверь тихо скрипнула, и послышались тихие шаги к моей кровати. Подошедший человек проверил пульс на моей руке, а затем осторожно положил ее назад, поправил одеяло, укрыв меня получше, а я медленно открыла глаза.
Передо мной стояла женщина лет пятидесяти, одетая в какую-то униформу и внимательно следила за мной словно я психически неуравновешенный человек и сейчас могу совершить какую-нибудь глупость, наверное, она ожидала, что я сейчас вскочу и брошусь в окно или буду бегать полуголая по дому, но мне было плохо, а значит на такие подвиги была не готова. Я облизала губы и хриплым голосом прошептала.