Тетрадей, которые я решил купить для учёбы языку, не увидел. Была мысль распотрошить свиток на листы и сшить из тех тетради, чтобы была возможность использования бумаги и с обратной стороны. Двойная выгода. А потом увидел уже нарезанные листы по сорок рьё за двадцать листов формата чуть меньше стандартного альбомного листа. Получается, в четыре раза выгоднее большого свитка, но там, скорее всего, цена добавляется из-за неразрывной длины и крепежа бумаги к полой бамбуковой втулке.

В итоге: купил всё по предложенному списку, кроме свитков, вместо них приобрёл сотню листов, моток бечёвки и клей, кажется, рыбий. У меня осталось восемьсот девяносто два рьё от «подъёмных», ещё восемьсот — пособие, и ещё те триста шестьдесят восемь рьё, которые у меня были изначально.

Так что пора делать себе первую тетрадку и начать вести свою хитрую и расчётливую попаданскую бухгалтерию.

Мы с моим первым другом в мире шиноби ждали, пока владелец «Ичираку-рамен» — Теучи-сан — приготовит нам обед. К счастью, талоны на питание, которые мне выдали на ближайшие двенадцать дней, то есть до конца августа, были на самые большие двойные порции, так что я планировал наесться. Интересно, что талоны не были промаркированы по датам или по имени, то есть я мог их попридержать и использовать позже, если мне представится случай поесть где-то ещё.

Генна пояснил, что такими талонами можно «оплачивать» еду в пяти заведениях Конохи, но получалось, что самые внушительные «тазиковые» порции были у Теучи-сана, затем в «Набэмоно» — там подавали загадочные «сукияки», которые я до этого никогда не пробовал.

Следующие два общепита я не запомнил, а вот пятым было заведение Теяки-сана «Данго Теяки». По косвенным данным я понял, что это то самое кафе из аниме, в котором любили проводить время множество шиноби вроде Анко, Асумы и Куренай. Но в целом оно получалось самым дорогостоящим, если считать талон на количество продукции.

Генна указал мне на особый символ возле палатки «Ичираку», который означал, что я могу расплатиться талоном, и сообщил, что в интендантском городке Отакуку, в столице и некоторых других крупных городах Страны Огня тоже есть подобные «бартерные» столовые, с которыми рассчитываются власти. И статус подобного заведения очень высок по местным котировкам. Вроде товарного знака: «одобрено самыми крутыми шиноби».

Но вообще переводом этого иероглифа было «доверие».

Как я выяснил в ходе неспешного разговора, пока мы бродили с Генной по рынку и Конохе, ранги и касты тут довольно чёткие. Например, сейчас я на самом низу местной «пищевой цепи». Ниже потомственного горожанина Конохи, у которого как бы нет чакры. В принципе, чакросистема тут есть у всех в той или иной степени её развития. Не у всех достаточный резерв и объём. Не все развивают в себе способность управления чакрой, что позволяет использовать техники ниндзюцу.

Даже в среде горожан есть кланы, то есть какие-то семьи, которые «испокон веков» занимаются каким-то видом деятельности: оружейники, строители, фармацевты или изготовители посуды. Например, Теучи-сан, чей рамен действительно оказался произведением кулинарного искусства, из семьи потомственных поваров, а Теяки-сан, который держит то кафе с данго, — его родной брат. Знак «доверия» изначально значил, что в таких заведениях шиноби могут в какой-то мере расслабиться, а «ниндзя-повар» не допустит, чтобы его клиенту подсыпали или подлили в еду какой-нибудь препарат. Вплоть до того, что в подобных заведениях проводили переговоры, в том числе и с представителями других деревень, а хозяева всегда будут держать нейтралитет.

Теучи-сан пояснил, что половина тех самых заведений, в которых кормят по талонам, принадлежит его семье, которая заслужила такую высокую оценку задолго до того, как отстроилась Коноха. Похвастал, что именно в кафе его семьи прошли ключевые договоры об объединении Сенджу и Учиха. Вот такой «скромный горожанин».

— Я обещал, что помогу тебе с подготовкой к распределению в Академии, — сказал мне Генна, когда перед нами поставили тарелки с дымящимся бульоном.

Лапша внутри была свёрнута прикольными клубочками, ещё было мясо, побеги спаржи и бамбука, пресловутые «рыбные рулетики» и варёное яйцо.

— Так ты будешь меня тренировать? — обрадовался я, отрывая взгляд от «того самого рамена» и посмотрев в карие глаза моего друга.

— У меня самого с завтрашнего дня подготовка к учительскому экзамену, — с лёгким сожалением помотал головой он. — Я смогу заниматься с тобой разве что медитациями, чтобы ты научился чувствовать и направлять свою чакру. И продолжим уроки письменной грамоты.

— Это было бы здорово! — преисполнился чувством благодарности я. По сути, я ему вообще никто, а он так со мной возится. Пусть Хидеки, которого он во мне видит, будет очень хорошо в Чистом Мире!

— После того, как поедим, — Генна кивнул на глубокие миски, — я познакомлю тебя с одним… знакомым. Он… в общем, он старший брат Хидеки. Он практически вырастил его, потому что их родители погибли в то же время, что и мой отец. Аобу-сана требуется немного… В общем, он сильно сдал после смерти брата. Его отстранили от миссий и поставили на бумажную работу. А он специальный дзёнин. Я просто думаю, что ему нужна встряска… Ну… — мой друг смутился, искоса поглядывая на меня.

Я принялся за лапшу, обдумывая сложившиеся обстоятельства.