Максимилиан ворвался ко мне в палату как ураган, но зацепившись за порожек, начал полет куда-то в сторону окна. Но на траектории его полета оказался я. Мы дружно и почти в обнимку рухнули на пол, в проход между кроватью и стеной с телевизором. Причем моё падение оказалось жестче, чем моего гостя. Макс, рухнув сверху, чувствительно приложился своей башкой по моему уже желтоватому синяку.

Еле-еле сдержал себя от русского мата. Самое странное, что на грохот падения никто к нам не заглянул. Перевалился на левый бок и стряхнув с себя гостя, поднялся на ноги и помог встать пацану. Взъерошенный мальчишка, выглядел испуганно и пришибленно. Его очки куда-то улетели, а из прикушенной губы, выступала капелька крови.

– Граф! Вас послали меня убить?

– Не... Я это... К тебе, - промямлил пацан, слизнул капельку крови и поморщился от боли.
– Тебя нашли, вот… - и протянул мне какую-то сложенную и помятую бумажку.

– Макс, сходи умойся и приведи себя в порядок, - ткнул я пальцем в сторону санузла.

Пацан заторможено мне кивнул и скрылся за указанной дверью. Я же, не мешкая, развернул бумажный листок. Это оказалась копия анкеты из какого-то отчета. С левого верхнего угла, на меня взирал короткостриженный мальчишка, лет девяти — десяти, вполне себе похожий на меня.

Так — Александр Брукер, рожден 15 августа 2008 года, в коммуне Лихтенштайг, округ Тоггенбург, кантон Санкт-Галлен.

Статус — сирота.

Родители: отец - Доминик Иоганн Брукер, мать Эльза Брукер, погибли в 2015 году из-за схода лавины.

Воспитывался в семье Тима Халлера. Бесследно пропал во время автокатастрофы 20 мая 2021 года в Кантоне Гларус.

Последнее место проживание: ферма «Лесной Шмель», коммуна Ваттвиль, округ Тоггенбург, кантон Санкт-Галлен.

Дальше шли номера — паспорта, удостоверения личности, социальной страховки и номер счета банка, для выплаты пособия по потере кормильца. Номер медицинской страховки почему-то отсутствовал.

И это все, что было на этом листе. Остальное придется с Макса вытряхивать. Что-то он там долго, подошел к двери и прислушался. Ну нифига себе наглость, он душ у меня решил принять.

А ведь я знаю ферму в которой проживал предполагаемый я. В межсезонье, когда не было русскоязычных групп, мы с женой путешествовали по конфедерации. Обычно поездами, благо этот вид транспорта в Швейцарии очень развит. Или брали на прокат автомобиль, чтобы добраться до удаленных интересных мест. Чаще всего, именно такие удаленные фермы. Купить и поесть сыра, полюбоваться пейзажами или даже подняться на какую-нибудь скалу.

В тот раз мы ехали не просто погулять, нас пригласили в мини-экспедицию, любители фортификационных сооружений времен второй мировой. Они где-то раскопали планы этих сооружений, прикрывавших дорогу Ваттвиль — Уцнах. Передовые укрепления знаменитого «Швейцарского редута».

Так вот, в окрестностях фермы «Лесной Шмель» располагались бетонированные артиллерийские позиции для гаубиц и вход в подземные казармы. Мы на той ферме пробыли два дня, пока пытались проникнуть в глубину бункера.

Но было это в 2003 году, за пять лет до рождения того мальчишки и за 12 лет до его попадания на эту ферму. Но в целом, я помнил окружающую местность, приметы и даже главную достопримечательность — паровую лесопилку Ролекс. Правда, на шильдике была указана фирма «Rolex AG», а не «Rolex SA»,но все утверждали что это именно тот Ролекс.

Прерывая мои воспоминания, из санузла вывалился Макс и огорошил меня вопросом:

– Алекс, а у тебя майки лишней не найдется?

Приплыли, дай водички напиться, а то так кушать хочется, что аж переночевать негде…

– Я когда упал, у меня рукав порвался, вот, - он продемонстрировал порванную майку.

Молча полез в шкаф и вытащил запечатанный пакет с топом в мелкую горизонтальную полоску.

– Держи, чудо...

Максимилиан виновато улыбнулся и, разорвав пакет, натянул топ на себя. Он ему был слегка великоват, но пацан просто закатал рукава.

– Прочитал? Ты рад? Ты уже что-то вспомнил?
– завалил он меня вопросами.

– Не знаю. Как-то все неожиданно. Но я действительно вспоминаю эту ферму. Не людей или себя, а местность и постройки. Странно, - пришлось сочинять на ходу монолог и изображать печаль вперемешку с задумчивостью.

– Алекс. А может ты у нас останешься?
– с надеждой в голосе спросил меня мальчишка.

– И как ты себе это представляешь?

– Дедушка всё уладит! Он сказал — если ты согласишься у нас остаться, то он пришлет своего юриста и тот всё тебе объяснит. Согласись! Пожалуйста!

О как! Обложили! Для Князя я всего лишь экспонат его коллекции, на который реагируют приборы уфологов, и терять меня он не хочет. А Максу не хватает общения, и он за неполную неделю прикипел ко мне.

С другой стороны, ты этого и добивался, а сейчас просто тянешь время, что бы понервировать пацана. Надо послушать юриста, что интересно они там придумали?

– Хорошо Максимилиан, я согласен остаться у вас.

Пацан аж подпрыгнул от радости.

– Минутку, я сейчас ему позвоню, - и он выскочил за дверь, в коридор.