Ещё подключая новый биоимплант, неожиданно испытал одновременно эйфорию и тревогу, как перед внезапными и опасными событиями. Огибая угол Центральной и входя в распадок, под жарким закатным солнцем он ощутил за грудиной стылое дуновение холода.

– Что-то не так! Будь готов! – привычно среагировало его тело. Резко, толкаемый неосознанным порывом чуйки, переодел со спины на грудь бокс со соцпайками прикрыв им имплант над сердцем. Командой поручил рою «одёжных» наноблох, что всегда носил на себе, сформировать на спине чешуйчатый травмозащитный панцирь.

Осторожно стал входить в тень между терриконами.

Эта спонтанное решение и спасло ему имплант и жизнь. Он оказался готов к внезапной атаке. Их было шестеро: высокий клок А с двумя крепышами, и два бота типа «сурикат» с увеличенными кейсами переноски на хребтах.

Высокий выскочил первым, ведя ещё двоих крепышей, размахивающих лезвиями с боковых склонов. Одновременно их мехи схватили его сзади за ноги. Уклоняясь от секущих спереди ударов, он упал на спину. Лежачего начали сечь втроём.

У всех клоков в руках были сформированные наноблохами промышленные секаторы, которыми они и попытались срубить с груди имплант. Рубя торопливо и, не умело, били чаще по боксу контейнера и меньше по телу, не попадая по импланту.

Бокс на груди, помешал отрубить имплант и дальше оттащить его тело в чаны производства пищи.

Перекатом подставил защищённую броней спину и смог встать на ноги и взбираясь отступить на гребень. С гребня удачно бросаясь кусками породы попал высокому в голову и двум суриботам разбил камеры. Высокий сослепу оступился и упал в каньон. Ослепшие боты визжали по крысиному крутясь на месте. Крепыши, потеряв управление отступили в тень распадка и свистнув оттуда, увели за собой повреждённых ботов.

Затихло шуршание уходящих, но его долго не отпускало напряжение ужаса внезапного жестокого нападения. Если бы им удалось задуманное, то назавтра высокий клок-А стал бы смотрящим на его участке, сразу перескочив с контроля роя ботов и мехов, до смотрящего всего промучастка компании «Феникс». – подумалось мальчику – Не вышло! Все у всех в труху! Но ему что с ними делать после этого?! В чан?!

Он лежал на ещё теплом гребне машинально смотря на тёмный контур перевала на фоне кровавокрасного солнца. Вспомнилось как отец рассказывал историю названия этого перевала. Перевалом «Сломанных» его назвали компании пытающиеся взять там сырье. Сырья было брошено много, но поисковые группы не возвращались с его склонов. Исчезала связь с группами, а те, что иногда возвращались, были как сломанные. Клоки и люди дезориентировано бредили о чем-то центральным мехинтелектам компаний. На их имплантах исчезала вся личная информация. Боты становились обнуленными и смогли только привезти за собой потерявших ориентацию и память людей.

Отец говорил, что за этим что-то скрывается, что-то после чего появлялись страшные и странные биотроники. Странность их была в том, что части тел людей были вживлены в каркас меха, где человеческая нервная система была грубосоединена с нервными сплетениями нейроблоков мехов. По этой схеме человеком управлял машинный разум. В обычных биотрониках, периферическими машинными устройствами были мехи управляемы человеком. А в этих странных и страшных, человеческие органы и части тела став периферией машины, каким-то образом не отторгались и оставались длительное время живыми, если этот ужасный интерфейс можно так назвать. Даже по запаху от них, можно было судить, что живые ткани гнили все время, а машина орошала их чем-то, что останавливало процессы разложения.

– Знаешь это как у земноводных рептилий слизь от высыхания, что раньше ещё существовали на земле. Но это совсем другой путь эволюции, где люди создавшие машины перестали управлять ими, а стали ими использоваться и поглощаться.

Воспоминания об отце и его нейроплант, для ношения на лбу лежал у мальчика во внутреннем отсеке производственного импланта.

– Это уже новый вид имплантов взаимосвязи с машинным разумом. Это нейроплант носящий зеркальные нейроны. Это и твоё будущее, пусть ты не понимаешь пока какое.

– Всему своё время и место. – говорил ему отец перед своим вылетом.

– Зеркальные нейроны обладают обратной связью со своими зеркальными клонами. Это позволяет им обнаруживать такие нейропланты у других существ и самостоятельно синхронизироваться с ними. Взаимодействие осуществляется как тактильные и соматические ощущения «своего тела».

Лабораторию отца внезапно закрыли, когда отец рассказал компании о результатах своих опытов. Он создавал двухсторонний интерфейс сращивания человека и машины, где человек использует интеллект машина, а машина получает энергию от метаболизма тела человека. После этого заявления он потерял соцпаек…а потом ему предложили стать админом добывающей команды на метеорите…

Вспоминая отца и нападение клоков и не понимая зачем это делает, дал сигнал сбора ботам и мехам для ухода на перевал.

Перевал выпил солнце и когда на фоне светлого неба и черных зубцов возникли контуры поднимавшихся к нему его ботов, он вздрогнул и встал. Кривясь от ссадин и синяков, ещё только залеченных одёжными ботами, отдал команды мехам идти колонной перед ним к перевалу.

Назад он не мог идти, а перевал светлым зубчатым изломом как указателем, направлял к себе. Ноги сами пошли вперёд, за втягивающейся в темноту колонной мехов.