– Как-как? Хотите сказать…

Он думал, что неспособен удивляться. Как же многого мы о себе не знаем.

– Ага, из него, – повторил Агеенко для непонятливых. – Она там работала. В Москве. Я в этом заведении оказался случайно, увидел Алену и не устоял. Терять было нечего – одинок, неустроен. Ей было хуже. Я предложил увезти с собой и увез. Так и познакомились.

У Алекса не нашлось слов.

– Кстати, сейчас прошлое словно прорвало, – добавил Агеенко, – прет одно за другим. Вчера одно, сегодня другое.

– Вчера? – напрягся Алекс.

– Приходил один хлыщ… как раз откуда. Искал.

– Зачем?

– Ищут с тех пор, как она сбежала. Наверное, неустойку требовать. Я дал ее новый адрес.

У Алекса руки едва не выжали воду из сдавленных подлокотников:

– Зачем?!

– Маленькая месть Кириллу. – На лице Анатолия – кривой оскал. – Если смотреть на дело юридически, то он увел у меня жену, и неважно, какие у нас были отношения. Какая бы ни была и откуда ни взялась (а, кстати, как забыть, откуда я ее вытащил?), она была моей, и мне с ней было неплохо. Молодая, битая жизнью, без запросов. Другие о таких мечтают. Главное, повторяю, что она была моей, а когда у меня берут пусть даже что-то ненужное, я обижаюсь. Теперь мы в расчете.

Н-да…

– Что за человек приходил?

– Сутенер, владелец салона.

– Так и представился?

– Пришлось пугнуть маленько… – Агеенко извлек из стола и показал угрожающего вида пневматик.

– Поверил? – Алекса внешним видом не проведешь. От огнестрела отличает мгновенно.

– Еще как.

Придется запрашивать Москву, просить помощи у тамошних. А это значит становиться обязанным. Ответные просьбы, как правило, подванивали.

– Можно поинтересоваться, чем на жизнь зарабатываете? – Алекс обвел взглядом квартиру.

Обстановка не кричала о больших доходах. Все как у всех, что-то в большую сторону, что-то в меньшую: мебель, обои, техника. Так живут миллионы.

– Владею маленьким бизнесом, – прозвучало в ответ. – Если понадоблюсь – обращайтесь. Может, починить чего…

Анатолий протянул визитку.

После сообщения о мелочной мести к Кириллу уважение к нему упало. Бегло глянув, Алекс сунул визитку в карман.

– Непременно.

Взгляд при этом сказал другое: вряд ли.

Алекс прощается. На этот раз тиски рук холодят сталью.

– Последний вопрос. Где вы были и что делали вчера вечером? И кто может это подтвердить?

140

Неточность – вежливость снайперов? Не тот случай. И все же какая-то пара сантиметров в сторону – и Кириллу каюк. А так – только шишка. Но он не в обиде.

– Это же Генка с пятого, – радостно восклицает старший несостоявшийся убивец. – Его ник.

Они только что посмотрели ролик.

– Хочешь с ним поговорить? – лебезит второй, младший.

Они с Кириллом уже друзья. Ну, почти. Кирилл написал им расписку.

– Конечно.

Он собирается встать, его останавливают.

– Не, не надо. Ван момент. Вот. Генка. В сети – СуперГендальф-тридцать-три.

«Привет, – пишет Кирилл. – Ты дома?»

«А чо?» – Генка.

«Открой, разговор есть».

«Спускайся через минуту». – СуперГендальф-33 думает, что переписывается с соседом сверху.

Кирилл отодвигает клавиатуру.

– Пока, пацаны. Совет на будущее – прекращайте опасные игры. Доиграетесь.

– Само собой, начальник! – хищно щерится старший, пряча расписку поглубже.

Младший с облегчением и улыбкой глядит на старшего.

Кирилл мчится на пятый.

– Ты Генка? – вопрошает он вихрастое привидение, способное спрятаться за шваброй.

Это дверь, где раньше не открыли.

– И?

– Ты снимал вчера похищение?

– И?

Словарный запас парнишка бережет.

– Почему стал снимать?

– А чо?

Кирилл начинает злиться. Боль в груди напоминает о главном.

– Это была моя жена.

«Была» режет ухо не только собеседнику.

– В натуре? Чо, правда, похитили?

– Что ты видел? Почему стал снимать?

СуперГендальф-33 пожимает хлипкими плечами:

– Мужик за рулем позвонил куда-то и маску надел. Показалось прикольно.

– Мужик? Точно? – Грудная клетка не вмещает беснующийся орган.

– Вроде.

– Как он выглядел?

– Просто мужик. Сверху плохо видно.

– Цвет волос? Стрижка? Толстый или худой?

– Средний. В чем-то теплом. Вязанная шапка. Может, и женщина. Но мне показалось, что мужик.