После пляжа сижу в номере и рисую карандашом Евгения в спортивном костюме, в самолете у иллюминатора. Качок. Получается неплохо. А потом на новом листе бумаги рисую… чуть ли не само собой получается: ежик светлых волос, брови вразлет… Остервенело стираю набросок резинкой.

А потом восстанавливаю и продолжаю…

— Марина, вы подготовили презентацию о возможностях использования новой линейки наших присадок в местных стройматериалах и дизайн-проектах? — спрашивает шеф во время корпоративного ужина в ресторане отеля.

— Да, конечно, Евгений Федорович. Презентация на ноутбуке в моем номере. Принести? — я с готовностью поднимаюсь со стула, словно на моем ноуте и правда может быть что-то подобное.

Я не химик, для меня это темный лес. А вот дизайн-проектами я увлекаюсь, это шефу известно. С тех пор, как пожила в квартире с голыми стенами, поняла — если сама не придумаешь и не сделаешь красиво, ничего хорошего не будет. С тех пор отслеживаю направления и новинки. Иногда Евгений даже со мной советуется, устно. И, конечно, после очередного акта любви.

— Не сейчас, — отвечает. — Чуть позже у меня будет небольшое окно, я позвоню вам, — и тут же с пристрастием допрашивает Арсения, когда, наконец, начнется ощутимый рост продаж, и что еще он для этого сделал.

Так это выглядит для остальных — шеф дает мне ответственные поручения, я старательно их выполняю, он принимает и корректирует. Иногда, видимо, по его указанию, на мой электронный адрес приходит информация от разных отделов о деятельности фирмы и ее продукции — химических добавках для улучшения характеристик лаков, красок и других стройматериалов. Просматриваю и складываю в папку «Работа».

После окончания педагогического университета я хваталась за любую подработку, пришла в эту фирму по объявлению «Требуется уборщица».

Кадровик меня приняла, начала оформлять, и вдруг звонит, что генеральный директор не подписывает приказ, хочет сначала на меня посмотреть. Ничего себе фирма! — думаю. Даже для уборщиц требуется личное одобрение главного шефа. Наверное, и дресс-код для них есть.

А я в чем была, в том и прибежала, — сказали же: вот прямо сейчас. Посмотрел он на меня и взял. Да еще как взял: на вакансию переводчика, мол, уборщица с высшим образованием — это перебор. Хотя я сразу призналась, что с языками — большая проблема. А он засмеялся и ответил:

— Спасибо за честность! Давай пиши заявление, разберемся.

Для тех, кто меня знает, это анекдот. Евгению удается талантливо скрывать тот факт, что для меня что английский, что китайский… В смысле с языками настолько туго. Достаточно задать мне конкретный вопрос in english, и я сяду в лужу. Сам он свободно владеет английским и немецким, переводчик ему вообще, считаю, не нужен.

Мне он выдал запись обучающего вебинара по техническому английскому, с темами, близкими деятельности фирмы. И я старательно заучила, как стихи, несколько фраз, пригодных к ответу для широкого круга ситуаций, добившись хорошего произношения. На этом все. Большего он от меня не требует. Вот такая у меня странная работа.

Вечер. Сижу в номере и жду, когда он позовет.

В чехол для ноутбука я уложила портрет Евгения, дежурную упаковку презервативов и две красивые ракушки, найденные на пляже. Надела новое белье известной марки, бежевое с белым кружевом. А сверху — строгое платье с двумя рядами пуговиц и с приятным сюрпризом. Вынуть меня из этого платья можно одним движением руки — дернув за веревочку-завязку, как в известной сказке, и тогда все декоративные пуговицы останутся на распахнутой поле.

Готова. Но не хочу идти. Просто совсем. И не хочу делать вид, что довольна. Чем ближе его звонок, тем сильнее не хочу. Теперь у меня очень хорошо получается разложить по полочкам свои чувства и эмоции: в одну сторону — любовь, а в другую — просто секс. И я хочу заниматься именно любовью.

Достаю из-под подушки другой листок. Портрет того самого охранника я рисовала, стирала чуть ли не до дыр, даже со слезами, и снова рисовала, добиваясь максимального сходства с оригиналом. У меня хорошая зрительная память. Если и приукрасила, то не сильно. Молодой крепкий парень в строгом костюме смотрит на меня с листа. И улыбается. Какие у него ласковые глаза! А ведь он именно так смотрел на меня, я точно помню.

Как было бы хорошо, если бы ты сейчас по-настоящему на меня смотрел, любовь моя! Я все время думаю о тебе. И нахожу в других людях похожие на тебя черты. Когда возвращалась с пляжа, впереди меня шел парень с девушкой, указывал ей на что-то, смотрю — а у него жест руки очень похож на твой. А у отдыхающего немца в ресторане профиль один в один с твоим, такой же точеный, я его хорошо помню.

Вот, я уже с портретом разговариваю. Поглядывая на рисунок, наношу специальной серебряной палочкой любимые сладкие духи за мочками ушей, на запястья и на внутреннюю поверхностей бедер, как будто делаю это для НЕГО. Завитые темно-русые волосы тщательно расчесываю и подбираю заколкой, оставив пару как бы случайно выбившихся прядей. Обуваюсь в легкие сабо на среднем каблуке. Кружусь перед зеркалом и перед портретом.