— Ладно, сиди тут, — ласково потрепала его по макушке, пока набиралась горячая вода.

Прежде чем будить «панду», я надела изумрудное платье, подаренное императрицей, собрала чистые волосы на затылке в строгий пучок.

Смотрелось все идеально, и если бы не повод, ради которого приходится прихорашиваться, я бы порадовалась своему отражению в зеркале.

Когда разбудила Димку, она оглядела меня, не нашла к чему придраться, поэтому с ходу потребовала:

— Давай, поднимай меня и собирай. С тобой пойду. Вдруг ты еще кому-нибудь пощечину отвесишь, — зевнула она. — За тобой глаз да глаз нужен.

Не выспавшаяся Димка ворчала, придиралась по мелочам. Особенно не понравилось ей, когда она зашла в ванную, а Снежок демонстративно ушел в комнату перед ее носом.

— Ах он! — занесла она босую ногу, чтобы придать ему ускорение, но я успела первой напугать злючку:

— Не смей, а то он тебе отомстит! В туфли или на платье!

— Выставлю и тебя, и его!

— Но не сегодня, — промурлыкала я и принялась за сложнейшее дело: предстояло из китайской медведицы с отекшими глазами сделать красотку, способную очаровать Селебрина. Но подозреваю, что первый прием — самый необходимый в данном случае — это кляп в ее не закрывающемся ротике.

***

Увы, пришло время спешить в голубой зал.

Будь моя воля, я убежала бы на кухню и с радостью драила полы, выгребала золу, мыла посуду… — да что угодно, только бы не попадаться на глаза Мелдее. Или вернулась в «Перекресток», где, оказывается, было не так уж плохо.

Отчаянные мысли роились в голове, пока Димка, хорошо разбиравшаяся в планировке дворца, тащила меня до нужного места.

Я даже не успела еще окончательно накрутить себя, как мы вошли в зал, в котором толпились собравшиеся участницы отбора.

Стоило нам появиться, нарядные претендентки с не уступающими им в нарядах компаньонками, зашушукались, начали пересмеиваться, коситься на нас.

— Фи, какое уродливое платье у дворняжки! — выплюнула спесивая брюнетка с большими злыми глазами, что стояла с подружками у колонны. Внешность у нее кукольная, а характер скандальный, высокомерный.

Дименька молчать не собиралась, сразу огрызалась:

— Рилея, ты осуждаешь вкус императрицы? — выше задрала свой конопатый носик и заговорщицки добавила: — Видела бы ты, что прислали мне! — Соврала и, подхватив меня за локоть, гордо прошествовала мимо соперниц, застывших на месте с открытыми ртами и выпученными от зависти глазами.

— Ты зачем ее дразнишь? — зашипела я на Димку.

— А пусть не оскорбляют меня! Называя тебя дворняжкой, они наносят мне оскорбление за оскорблением! И вообще, не твое дело, что я говорю. Помалкивай и готовься к конкурсу. Если не пройдешь… — Крепче сжала руку.

От волнения я дрожала, и Димка подвела меня к диванчику, что стоял в отдалении от двери, у которой толпились и переругивались соперницы. Нарядные, яркие, красивые, милые и самые обычные… — такие разные и одновременно похожие друг на друга суетливостью и волнением.

В прошлый раз с галерки атмосфера отбора не чувствовалась, мелкие детали не замечались, зато сейчас все как на ладони, и я разглядывала их с любопытством.

Вспомнив о галерке, подняла голову и увидела, что девочки с кухни и другие служанки стоят. Даже Эми с ними! Еще помахали мне!

От радости, что зла на меня не держат, едва не помахала в ответ. Димка успела дернуть за рукав и шикнуть:

— Только посмей! На нас и так все смотрят!

— А тебе не плевать на них?

— Лучше на них всех плюнуть с венчальной императорской башни… — она мечтательно представила свой триумф и даже улыбнулась. Я не стала ей мешать грезить.

Девушек много. Даже учитывая, что половина из них компаньонки, все равно много.

Рассматривая сверкающие на свету украшения, яркие оттенки нарядов, сложнейшие прически, я подмечала каждую мелочь и заодно пыталась отыскать главных соперниц — принцесс. По моему мнению, они должны быть особенными: пусть не красавицами, но царственными, идеально выдержанными, только никого отдаленно похожими на них не заметила, поэтому попросила Димку указать хоть на одну.

— Нет их здесь. Мелдея не рискнули вызвать, опасаясь политического скандала. А, значит, дело только в тебе! И все это, — обвела взглядом зал, — предлог. Так что, что ни говори, но Эверий выбрал тебя не просто так.

— Ерунда, — соврала я, пытаясь скрыть подступающую панику.

— Э, нет! — она заглянула мне в глаза. — Если я права, тебя пригласят последней. Чтобы было меньше свидетелей.

— Глупости!

— Посмотрим!

Глашатай зычно называл имена претенденток.

Взволнованные девушки спешили к нему, потом исчезали в любимом кабинете императрицы, а когда спустя пять минут выходили — эмоции обуревали их самые разные. В половине случаев компаньонки выглядели растерянными и подавленными. Некоторые возвращались смущенными, но с улыбкой на губах, а другие…