О, Кукулькан! Пернатый ослепительный змей, бог мгновений, дай мне согласия с быстротекущим временем, дай понимания и веры!

Ливень миновал, и вновь выглянул из-за облаков возлежащий Орион. Мы чокнулись золотой текилой, и до восхода солнца я спал первым сном ребенка, только что вошедшего в этот странный мир.

Время поехало дальше, когда зазвонил телефон.

– Собирайся, - сказал Петя, - сегодня у нас встреча с крокодилами.

Выйдя из отеля, я увидал Петю в открытом джипе, который чем-то напоминал наши трактора времен первых пятилеток. Нет, конечно, джип был роскошен, удобен и все такое, но, черт знает почему, я-таки вспомнил о тракторах. Это вообще необъяснимо, однако, из песни, как говорится, не выкинешь.

– Откуда тракторишко-то?
– спросил я.

– Да вот - взял напрокат. Плавали, летали, пора порулить.
– Петя сидел гордо, с засученными рукавами, в каком-то немыслимом серебристом шлеме, на котором было начертано по-испански: "Всегда верен!"

– Как тебе головной уборчик? Хай класс! Я как узнал, что на нем написано, сразу, не торгуясь, и взял - у охранника военно-морской базы. Олюшу мою порадую!

И тут-то меня осенило, отчего в голову лезли наши трактора. Джип не имел к ним никакого отношения! Все дело было в Пете. Именно он, несмотря на шлем и прочие современные прелести, отчаянно напоминал тракториста из одноименного знаменитого фильма. Если бы наших ребят в те далекие времена награждали за ударный труд путевками на Карибское море, они бы выглядели, вероятно, так же, как Петя в джипе.

– Ну рванули!
– сказал он.
– Время бежит. А мне еще надо бы договориться - чучело крокодила взять. Говорят, нельзя. Мол, крокодил под охраной. Да мы-то с тобой знаем: где нельзя, там, значит, можно.

Петя, кажется, сам поразился этой народной мудрости и некоторое время рулил молча.

Маленький и худенький служитель крокодиловой фермы встретил нас с повышенной любовью. Может, из-за серебристого шлема он принял Петю за генерала местных вооруженных сил. Во всяком случае, обращаясь к Пете, служитель каждый раз ласково заглядывал в глаза и приговаривал: "Ми хенераль, пасале, пор фавор" ("Мой генерал, проходите, пожалуйста").

Петя достойно принимал почести. Он дружески похлопывал служителя по загривку и зычным голосом приказывал:

– Ну-ка, ну-ка, вот этого крокодилишку вытащи из угла. Держи, держи его за хвост, а то кадр смажется.

Служителю то и дело приходилось залезать в крокодильи загоны. Он был, надо признать, ловок и отважен, покуда мы ошивались возле молодняка. Думаю, у него имелся тонкий расчет - чтобы Петя именно тут истратил всю свою пленку. Так оно и случилось, когда мы добрались до крокодилов-подростков. Эти уже щелкали зубами с такой силой, что в ушах стоял звон. А хвостами срубали мелкий бамбук. Служитель с облегчением вздохнул. Он не предполагал, что у Пети в запасе еще две катушки.

– Давай, давай, амиго!
– привычно распорядился Петя.
– Вон того зубастенького волоки на свет божий!

– Меня зовут Хуан, - вдруг представился служитель.

– Очень приятно, - сказал Петя.
– Валяй, Хуан, тащи зубастенького!

– У меня есть жена, бабушка и семеро детей, - продолжил Хуан, тихо удаляясь от загона.

– Во дает Хуанито!
– поразился Петя.
– Семеро козлят! Да еще и бабушка. Небось, из крокодильего рациона подкармливает.

– Ми хенераль, - задумчиво молвил Хуан, стоя в тени пальмы, - кто будет кормить моих козлят и мою бабушку, когда меня самого сожрут кокодрилос? Если вы берете это на себя, ми хенераль, я готов постоять за честь мексиканского флага.

Петя не ожидал такого поворота. Он несколько растерялся и как бы поубавился в чине, стащив с головы серебряный шлем.

– Погоди, Хуан! К чему нам подвиги в мирное время?

Но Хуан вдруг заартачился. Он перекинул ногу в крокодилий загон и, слегка балансируя, охрипшим, но героическим голосом произнес:

– Мы, мексиканцы, любим нашу прекрасную и дорогую отчизну. Мы всегда будем бороться за счастье и независимость Мексики!

– Во шпарит!
– вытаращил глаза Петя.
– Давно такого не слыхал!

– Оно и понятно, - вздохнул я.
– У нас патриотизм пошатнулся, а у них в полной силе.

Хуан тем временем гордо оглядывал нас, сидя на загородке, подобно национальному гербу Мексики - орлу со змеей в когтях.

Картина была впечатляющая. Даже крокодилы присмирели в своем загоне.

– Послушай, Хуанито!
– ласково сказал Петя, залезая в карман.
– Причем тут независимость Мексики? Ты честно заработал десять песо - слезай потихоньку на нашу сторону.

– Си, ми хенераль! Почему нет?
– отозвался Хуан.
– Порке но?

Живо пряча зеленоватую бумажку с изображением пышноусого национального героя Эмилиано Сапаты, он приговаривал:

– Пойдемте, пойдемте, друзья. Впереди еще много интересного.

– Нет сомнений, - кивнул Петя, напяливая шлем.

По мере нашего продвижения крокодилы из забавной мелочи превращались в какие-то невероятные серо-зеленые колоды. Иные лежали с открытыми пастями, в которых уместилась бы дюжина Петиных шлемов.

– Бывают проблемы с питанием, - сказал Хуан, загадочно поглядывая на Петю. Но тот, видно, решил вести себя осторожнее и не задавал лишних вопросов. Так мы и не узнали, каким образом разрешаются эти проблемы.