— Кто это — мы? — поинтересовалась Алёна. — Ты их состав видишь? Там половина рядовых бойцов сильнее меня. Да и ты, уж извини, далеко не самый великий воин. Мы просто ничего не сумеем сделать. Лучше заранее начать продумывать варианты, как его из плена вызволить — они точно собираются брать его живьём.

— Ты не так умна, как думаешь, Алёна, — холодно ответили ей. — И уж точно не настолько хорошо осведомлена обо всём, что твориться в мире. Так что молчи и смотри.

А тем временем в небесах раздался ужасающих грохот, от которого у смертных бы уши заложило на несколько часов. Там, в мрачных небесах, хмуро взирающих на всё происходящее, Руслан Мераев во всю показывал, почему он считается великим воином и почему его прозвали Мясником. Он и девушка-японка, сопровождающая его везде и всюду, давали на удивление неплохой отпор нападающим. Руслан взял на себя защиту, настоящими огненными цунами выжигая все атаки врагов и обрушивая своей Волей все попытки врага сковать их, девушка же, не теряя времени, била по слабейшим бойцам вражеских войск, вырезая Генералов.

— Зачем они бьют слабаков? — нахмурилась фигура в плаще. — Это не поможет им прорваться.

— Это основа военной тактики, — ответил неожиданно появившийся высокий мужчина.

Он обладал льдисто-голубыми глазами, русыми волосами и бородой, тоже русой и связанной в длинную косу. У него были аккуратно выбритые виски, плащ и тускло поблескивающие доспехи из сплава чёрного железа. Две одноручных секиры на поясе завершали образ классического викинга из легенд.-

— Выбей первыми слабаков, что держат грани ловушки, а затем принимайся за тех, кто посильнее. Но это им сейчас не поможет, слишком не равны силы. Впрочем, — задумчиво добавил он. — Если он таков, как мне рассказывали, он явно что-то задумал, помимо столь очевидных попыток. Уверен, это не попытка сбежать, ведь он и сам прекрасно понимает, что не получится. Но судя по тому, что я вижу, он способен в одиночку дать бой обоим Князьям и, возможно, даже победить. Вот только остальная толпа не даст ему это сделать. Они до сих держаться, кстати, за счёт магии Астрала. Он очень хорош в ней.

И тут само небо затрясло. Облака на многие десятки километров вокруг начали скручиваться спиралью, загрохотал гром и засверкали вспышки золотых молний. Воля Мясника заполонила всё вокруг, а затем Руслан нанёс свой удар. Десятки, сотни, а затем и тысячи золотых молний ударили во врагов.

Удар был действительно хорош. Очень, очень хорош. Но и противники у Мясника были не грушами для битья.

Навстречу молниям, прямо в облака, из которых сыпалась сама смерть, поднялись гигантские вихри, разрывая их на клочки. Один, два, три… Вскоре больше трёх десятков смерчей протянулись от земли к небесам, разрывая облачный покров, ломая заклятие и сминая удерживающую их Волю мага. Два Князя замерли в противостоянии ультимативных заклятий, растрачивая огромные силы.

Князь-женщина же тем временем готовила свой удар. Руслан был защищён коконом пламени, его союзница же уже была скручена и взята в плен подчинёнными двух Князей из Нуменора. Враг потерял несколько сотен Полководцев и Генералов за это сражение — но не более того. Слишком чудовищная разница в числе, силах и подготовке была между двумя сторонами в этом сражении.

— Она собирается использовать что-то такое, что не убьёт его, но пленит, — заметил викинг.

— В атаку, — коротко бросила фигура.

Собравшиеся к этому моменту воины, около семи сотен, взмыли в небо. Облачённая в плащ предводительница прибывших бойцов кинулась к Юле, на ходу вспыхивая всей мощью Системного Князя. Викинг же, сам являвшийся Системным Лордом, благоразумно не стал влезать в бой Князей. Он и ещё три десятка Лордов напали на удерживавших Каори врагов. Неожиданная атака принесла свои плоды, разбив построение не ожидавших подобного поворота нуменорцев.

— Ты кто, нахуй, такая?! Ты хоть знаешь, на кого руку подняла, тварь?! — взревела отброшенная неожиданной атакой Юля.

Что бы спастись, ей пришлось прервать почти готовое атакующее заклятие и направить все силы на защиту. И даже не смотря на это, напавший на неё противник обладал столь чудовищной физической мощью, что девушка, кувыркаясь, улетела далеко в сторону.

Тем временем молнии медленно, но верно начали душить воронки вихрей, что пытались сломить заклятие Мясника. В противостоянии один на один Максуд оказался не ровней своему именитому сопернику. Эта парочка, замершая в напряжённых позах, явно не замечала происходящего, поглощённые своей битвой. Их бой шёл сразу на многих уровнях, от атак Волей до обмена ударами высшей магии — и это при том, что оба поддерживали свои ультимативные заклятия. Уровень напряжения был запредельный, и сражаться подобным образом никакому, даже сильнейшему Лорду, было не под силу. Слишком много всего происходило в единый миг меж сцепившимися номером три Нуменора и Русланом.

— Знаю, конечно, — ответила фигура, скидывая капюшон. — На наглую, дешёвую и безграмотную хабалку, слишком многое о себе возомнившую. Я вырву тебе глаза, язык и кишки, мерзкая проблядь, за то, что ты осмелилась поднять на него руку.

— Да быть того не может… Ты?! — изумлённо выдохнула Юля.

— О, ещё как может, — усмехнулась её визави, бросаясь в атаку.

И лишь длинные рыжие волосы сверкнули в очередной вспышке молний.

Я слишком расслабился. Уверовал в своё превосходство, начал считать себя умнее прочих и как результат — выгрызаю себе возможность выжить. Стоило сотням воинов Нуменора взмыть в воздух, беря нас в кольцо и замыкая ловушку, как мне пришло оповещение о том, что моя точка привязки для воскрешения принудительно изменена с домика в Финголфриане на некий замок с интересным названием «Пристанище Бездны».

К моему удивлению, у врага оказалось два Князя. Вернее, не совсем так. Удивило меня то, что эти двое по моим сведениям должны были быть всё ещё Лордами. Юля и Максуд, экипированные по самое не хочу дорогими артефактами, видимо, стали Князьями не так давно. Каждый из них по одиночке сильно уступал мне в силе, но вдвоём, при поддержке тысяч Генералов, сотен Полководцев и десятков Лордов… Всё, что я мог, это защищаться и готовить нечто ультимативное, надеясь, что смогу этим ходом проложить путь к бегству. Но надежды на это было мало.