Со стороны входа здание выглядело более целым, значит, взрывали рядом с его кабинетом.

— Энрике! — Хавьер обернулся к секретарю, который все твердил о “свогоре Сото”, мало заботясь, слушают его или нет. — В приемной кто-то был, когда ты заходил ко мне?

— Женщина. Красивая женщина. Она была записана на пять, но опоздала, потом услышала где-то, что вы вернулись на работу и очень просила ее принять. Верхние пуговицы расстегнула на платье, облизывала губы, дышала тяжело. Я все смотрел и думал, какой же молодец свогор Сото, и жена, и любовница…

— Как ее звали?

— Вера Кармона, — выдавил он и снова обернулся к “лисичке”.

Хавьер прошептал несколько слов обращения к Отцу-Защитнику и Деве Благостной, чтобы обеспечили бывшей подруге достойное ее деяний посмертие, и сделал себе заметку купить Энрике ящик выпивки покрепче. Потому что своим занудством и дотошностью в оформлении документов тот спас Хавьеру жизнь.

— Любовница? — с легкой угрозой спросила женщина, и ее лицо наконец-то всплыло в памяти. Правда, в тот раз оно было наполовину скрыто намордником.

— Нет, давняя знакомая, наши дороги давно разошлись. А вы — Мег? Невеста свогора Браво?

— Жена, — она смутилась и отступила. — Пример Ирр оказался заразительным.

— Она обрадуется. Что вы знаете о том, где исчезла королева?

— Далеко от любого из нас, если бы кто-то видел или слышал, как нападают на королеву, в стороне бы не остался.

— Это точно, — поддержала ее “лисичка”. — Королева стала первой, кому оказались небезразличны потерянные и отверженные. Она все для нас.

— Для тех из нас, у кого хватает мозгов для этого, — пояснила Мег. — Остальные на тебя не нападут, потому что помнят о привязанности королевы, но и помогать не станут.

Ловушку готовили заранее, об этом Ирр догадалась по скорости, с которой ее нашли другие члены Братства. И от мысли, что ради ее поимки они взорвали министерство, хотелось реветь в голос. Сколько там людей? Десятки! А случайные прохожие? И Харви…

Но плакать Ирр себе запретила. Не хватало еще, чтобы доны заметили ее слабость.

Лица они прятали под капюшонами и масками, но это не могло скрыть их происхождение, осанку, манеры. И глупость. Пусть сейчас ее закрыли в камере за толстой серебряной решеткой, защелкнули на шее ошейник с шипами, который разорвет артерии при попытке Ирр сменить облик, не дали ни единого глотка воды, но рано или поздно им понадобится сила королевы, вместе с которой придет и ее гнев.

Слова Армандо ее нисколько не пугали. Пусть члены Братства повидали много королев, Ирр же повидала порядком негодяев, болью ее было не удивить, а близких людей захватить в плен будет не так просто. Они же не настолько глупые, чтобы поверить Армандо, только из странного чувства сопричастности. Доны часто заставляли Ирр поступать так, как им удобно, вот она и подумала, что также они заставляли и мима. Но кровь того стала порченой, а вот разум остался прежним, и он до сих пор строил картины, как вернется прежнее время с его безграничными возможностями для аристократов.

Оставить свет рядом с ее камерой они посчитали лишним, но эта часть подземного Эбердинга была старой, с особыми фресками и мозаиками, которые сами по себе мягко светились и разгоняли тьму. Чуткие уши и нос Ирр дорисовывали картину происходящего в казематах и заранее предупредили о приближении членов Братства.

Где-то в хвосте процессии постукивал копытами Армандо, рядом с ним вышагивал Димас Вега, которого Ирр и в полном бреду не смогла бы назвать своим братом. Про остальных она ничего не знала, кроме того, что в центре процессии плелся один из стражей королевы. Его ноги уже начали деревенеть, поэтому скрипели при каждом движении, тело сочилось ароматной смолой, а под корой-кожей с жужжанием копошились осы.

Провожавшие его люди остановились, зажгли по факелу и встали по сторонам. Страж вышел вперед, подволакивая ноги и вплотную приблизился к решетке.

— Вставай, девка! — рявкнул он. И Димас на пару с незнакомым Ирр парнем подошли к решетке и попытались достать ее длинными палками.

Неосмотрительно. За такую можно схватить и двинуть обидчика так, что больше не встанет. А гончая, даже скованная и уставшая, все равно в разы сильнее человека. Но нарываться Ирр не хотела, поэтому ловко увернулась от тычков и забилась в угол, где ее не смогли бы достать.

— Все вы строптивы, пока не прижмешь, — с долей восхищения произнес он, затем положил одеревенелую кисть на решетку и вытянул шею так, что стало заметно уже нечеловеческое лицо. — Но у меня нет времени на долгие уговоры, так что сейчас мы уйдем, а вернемся утром. К тому времени советую смирить свой норов и подумать, какую жизнь ты выберешь: сытую и спокойную, наполненную служением Братству, при которой сама сможешь выбирать отцов своим детям из нашего списка, или в наморднике и на подстилке, когда тебя будет брать любой желающий. Не всеми способами, конечно, здесь далеко не каждый достоин смешать свою кровь с древней кровью Девы Порочной.