Кто же ты, Глеб Кайданов? Моя погибель? Или мой триумф?

ГЛЕБ

июль 2006 года

Прошла неделя со смерти родителей. Неделя моего персонального ада. Геенны огненной, внезапно спустившейся с небес по мою душу. Обстановка была напряжённой во всем. В том числе, среди отцовских братков, оставшихся без лидера и с кучей вытекающих отсюда проблем.

Весть о гибели Валентина Кайданова быстро разлетелась по Москве, автоматически включив борзометры некоторых личностей. На подконтрольной территории начались волнения, что добавило работы отцовской братии.

Мелкие шавки так же активизировались, желая воспользоваться сложившейся ситуацией в своих целях. Я и не подозревал о подобных последствиях, о значимости отца и его влиянии на город в целом.

Все это время я практически не выходил из комнаты. Думал. В какой-то мере я дал слабину. Но я и был слаб. Жил на готовом, абсолютно не вникая в дела отца, интересуясь лишь низменными развлечениями и кутежом, желая как можно чаще пускать их по венам. Мелочные проблемы, а они были именно такими, казались чем-то невозможно важным, берущим за душу, мешающим жить. Как и отец, делавший попытки контролировать меня, заставляющий ходить на пары.

Займись он моим воспитанием плотнее, я бы не оказался сейчас на перепутье. Железные тиски родительского контроля были мне необходимы. И теперь я это понял. Мне так легче. Винить отца проще, чем принять собственную глупость.

Я быстро понял чего хочу. Все изменить. Исправить. Начать заново. Я не могу вернуть родителей, но могу исполнить волю бати. Сейчас это и моя воля. Звериная жажда убийства, рождённая в переломленном сознании в тот день, когда я склонился на колени перед бездыханными телами отца и матери, никуда не делась. Она рвет меня в клочья, превращая внутренний мир в кровавое месиво. Пытает. Заставляет выть и рвать волосы на голове. Уничтожает все хорошее, что было во мне.

Виновник случившегося был вычислен очень быстро, так как тоже оказался подставлен теми, с кем сговорился порешить отца. Не менее крупный криминальный авторитет, по кличке «Захар», достаточно обнаглевший в своём желании подмять под себя город.

Приспешники отца не спешат чинить над ним расправы, желая для начала устаканить шаткий мир внутри общины и на подконтрольной территории. Я не разделяю их интересов и ужасно злюсь, подозревая каждого в сговоре с врагом.

Я не могу ошибаться. Захар бы не провернул дело без своего человека внутри отцовского окружения. Охраны не было, следов взлома тоже. Не исключаю даже вариант, что родителей крыса застрелила лично, уж слишком чисто все было исполнено, точно никто не ожидал подвоха.

Сидеть сложа руки я больше не желаю. Зверь внутри меня жаждет крови, минуя точку не возврата ещё несколько дней назад. Ввиду своей неопытности, я не смогу провернуть месть в одиночку. Но и ждать погрязших в мелких разборках братков – не мой вариант. Поэтому вызываю главного отцовского стрелка, Василия «Пулю», который приезжает на зов лишь на следующий день.

– Здорова, Глеб, – Пуля вваливается в особняк ближе к вечеру, когда я уже отчаиваюсь перетереть с ним проблему и сегодня. – Какой базар хотел поднять?

– Ты должен убить его, – спокойно говорю я.

– Захара нельзя сейчас решать, – Вася мотает головой в подтверждение своих слов.

– Это ещё почему? – злость моментально охватывает меня чуть ли ни до трясучки.

– Нельзя, Глеб, – Пуля стоит на своём, но объяснять ничего не собирается.

Я знаю в чем дело. Киллер видит во мне лишь ребёнка, решившего вершить чужие судьбы.

– Вам всем плевать на то, что случилось! Только и думаете, как прикрыть собственные жопы! 

– Кайдан мне был как отец. Если кто и должен прихлопнуть виновного, так это я. Мне не меньше тебя хочется прикончить Захара, но ты не понимаешь, как все устроено.

– Так проясни! – рычу я на абсолютно спокойного Пулю.

– Мы не можем начинать разборки, пока не укрепим своё положение. Ответное убийство развяжет войну, породит открытые стычки и даст возможность шакалам растащить по кусочкам все оставленное без присмотра. А они этого и добиваются. Их цель – стравить правящие сообщества, добиться их взаимного уничтожения, а самим возродиться на пепелище. Ты этого хочешь, Глеб? Такого конца для империи своего отца? – Пуля вскидывает брови и следит за моей реакцией. Но ее нет. Разозлиться сильнее, чем уже есть, просто невозможно.

– Откуда тебе знать? Ты простой стрелок. Лишь выпускаешь обойму куда скажут, – я откровенно нарываюсь, презирая каждого, кто против меня сейчас.

– Хм... – Василий усмехается и вальяжно усаживается в кресло. – Если бы ты хоть немного интересовался отцовским бизнесом, а не проебывал жизнь трахаясь и бухая, то знал бы не меньше меня, а сейчас не отвлекал от дел, задавая глупые вопросы. В восемнадцать лет Кайдан подобрал меня на улице и взял под крыло, научил всему, дал цель, показал, что я чего-то стою, а вовсе не являюсь обычным отбросом общества, заброшенным на обочину жизни. Я не просто бездумно спускал курок. Был при твоём отце всегда. Слушал. Запоминал. Вникал во все, во что позволяли. Твой батя доверял мне. И я многое знаю. Уж поверь, прекрасно понимаю, как все устроено. Мы отомстим, Глеб, но позже.