Шрифт:
– Эй!
– закричал я.
– Кто вы?! Чем занимаетесь? Откуда у вас столько денег? Я тоже стремлюсь быть хозяином жизни! Научите меня! И познакомьте с Элиной Быстрицкой!..
– Ты кто?
– спросили они без вызова.
– Да так, всего лишь Егоров, окончил матмех...
– Федя, - представился один.
– Володя.
– Толик.
– Я - протезист, - улыбнулся Толик.
– Гнилые зубы - вот моя сфера.
– А я - закройщик, - сказал Володя, - и не более того. Экономно выкраивать гульфик - чему еще я мог бы тебя научить?!
– А я, - подмигнул Федя, - работаю в комиссионном магазине. Понадобятся импортные шмотки - звони.
– А как же машины?
– спросил я.
– Какие машины?
– Автомобили? "Волги", "Лады", "Жигули"?
– При чем тут автомобили?
– спросил Володя.
– Разве это не ваши автомобили?
– К сожалению, нет, - ответил Толик.
– А чьи же? Чьи же?
– Пес их знает, - откликнулся Федя, - чужие. Они всегда здесь стоят. Эпоха такая. Двадцатый век...
Задыхаясь, я бежал к своему дому. Господи! Торговец, стоматолог и портной! И этим людям я завидовал всю жизнь! Но про автомобили они, конечно, соврали! Разумеется, соврали! А может быть, и нет!..
Я взбежал по темной лестнице. Во мраке были скуповато рассыпаны зеленые кошачьи глаза. Пугая кошек, я рванулся к двери. Отворил ее французским ключом. На телефонном столике лежал продолговатый голубой конверт.
Какому-то Егорову, подумал я. Везет же человеку! Есть же такие счастливчики, баловни фортуны! О! Но ведь это я - Егоров! Я и есть! Я самый!..
Я разорвал конверт и прочел:
"Вы нехороший, нехороший, нехороший, нехороший, нехороший!
Фрида Штейн.Р. S. Перечитайте Гюнтера де Бройна, и вы разгадаете мое
сердце.
Ф. Штейн.Р. Р. S. Кто-то забыл у меня в подъезде сатиновые
нарукавники.
Ф. Ш."Что все это значит?!
– думал я. Торговец, стоматолог и портной! Какой-то нехороший Егоров! Какие-то сатиновые нарукавники! Но ведь это я Егоров! Мои нарукавники! Я нехороший!.. А при чем здесь Лев Толстой? Что еще за Лев Толстой?! Ах да, мне же нужно перечитать Льва Толстого! И еще
Гюнтера де Бройна! Вот с завтрашнего дня и начну...