Посмотрев, как она, сгрудив всю кучу папок на журнальный столик около дивана, начала аккуратно, в одном только ей ведомом порядке, расставлять их по полкам шкафа, Зейн отвернулся было к окну, но что-то заставило его повернуть голову обратно. Хмурясь, он никак не мог уловить побеспокоившую его мысль. Что-то изменилось.

Вот, чёрт! Точно изменилось!

Его губы тронула невольная улыбка. Надо же, Ромашка впервые за эти дни вылезла из своих ужасных бабушкиных тапок и тётушкиных туфель и появилась на рабочем месте в чём-то человеческом. И даже на каблуках! Небольших, красивых, в виде рюмочки.

Он с удивлением обнаружил, что разглядывает её тонкие щиколотки, оценивающим взглядом привычно скользя выше по красивым икрам, открывавшимся при каждом наклоне Клер к столику за очередной папкой. У неё что, и юбка стала короче?

И уже, судя по очертаниям пятой точки под толстой серой тканью?

Бля-а… Она что, пытается понравиться?

Всплывающее из глубины сознания воспоминание об Иветте, тут же смела мысль более внезапная и ужасающая – он почувствовал возбуждение!

Твою ж... Сглотнув, Зейн резко крутанулся в кресле.

Всё! Докатился!

Когда у него последний раз был секс? Вот-вот! Хреналлион лет назад по его меркам. Немудрено, что он, словно мальчишка, возбуждается на любую особь женского пола.

Самое паршивое, что имея физиологическую возможность заниматься сексом не только со своей парой, он не хотел теперь заниматься любовью ни с кем, кроме Никки. Мог, но сам не хотел. Понимал, что это чревато проблемами и сегодня на банкете, но был уверен в том, что никакое расслабление на стороне теперь не поможет ему не желать свою пару. Отчаянно желать.

Мысли лихорадочно сменяли одна другую. Схватив ключи от машины, Зейн встал, опасаясь даже смотреть в сторону Клер, и двинулся к выходу, бросая на ходу:

– Сегодня меня уже не будет – вечером банкет по случаю юбилея Майлза, нужно подготовиться. Завтра, возможно, тоже – надо смотаться в пригород… проверить одну версию. До свидания, Клер! Если что – я на связи.

– Хорошо, мистер Ривендор! Я тоже хотела отпроситься у вас пораньше сегодня. Мне очень нужно.

Устремляясь от неё, как от чумы, к выходу, он ответил, не оборачиваясь:

– Хорошо!

До банкета времени было ещё предостаточно, поэтому Зейн сделал единственно верный выбор для себя сейчас – поехал к лесу. Нужно было дать зверю побегать, а лучше – загнать его почти до изнеможения, чтобы у них обоих никаких мыслей о сексе хотя бы в первый час рядом с Никки не появлялось.

Остановившись в своём излюбленном месте, Зейн вышел из машины и быстро разделся. Бросив одежду на заднее сиденье, вдохнув, прогнулся всем телом, и мгновение спустя на окраине леса стоял тигр.

Его зверь был не только очень крупным, он был необычного окраса. Единственный в своём роде. Чёрные и светлые полосы расчерчивали шкуру глубокого синего цвета, и вся она красиво переливалась сейчас в солнечном свете.

Огласив опушку грозным предупреждающим рыком – кто не спрятался, он не виноват – зверь устремился вглубь леса.

***

Особняк Майлзов был гигантским и просто вопил о роскоши. Шакалы не могли иначе.

За спиной играла музыка и шумел переполненный банкетный зал, а гости всё ещё продолжали и продолжали прибывать. Зейн тоже замер в ожидании, спустившись почти к самому подножию гигантской парадной лестницы. Он напряжённо всматривался в подъезжающие машины, каждое мгновение надеясь увидеть фигурку Никки.

Они договорились, что она приедет сама. Вроде бы она и не называла причину, почему ему нельзя было заехать за ней, но та висела в воздухе раздражающим воспоминанием.

Медведь.

Тигр, даже обессиленный после изматывающего бега по лесной чаще, угрожающе рычал, требуя немедленно разобраться с соперником. Но всему своё время!

Всё будет! Только бы завоевать её. Только бы она пришла!

Очередная машина притормозила у дорожки, слуга открыл дверцу, и Зейн замер соляным столбом, превратившись в один лишь горящий взгляд.

Никки только стройную ножку из машины выставила, а он уже знал, что это она. Её маленькая ладошка легла в руку слуги, а в нём всё зашлось от ревнивого рыка – моя! Мгновение, и появилась черноволосая головка с замысловатой причёской, а следом уже она вся.

Красивая, как весна!

Бирюзовое, вечернее платье в пол струилось, выгодно подчёркивая точёную фигурку. Никки подняла взгляд, безошибочно встречаясь с его, и он, как во сне, стал спускаться ей навстречу.

Подойдя, Зейн склонился, беря её руку и поднося тонкие пальчики к своим губам. И снова словно разряд пробежал между ними.