– Пока ты будешь ему позволять, надеюсь, – ответил Малкольм, а потом вздохнул. – Послушай, Саймон. Я понимаю, что ты не хочешь, но подыграть придётся.

– Подыграть? – Саймон сморщил нос. – Я здесь. Меня называют «его высочеством», и я это терплю.

– Я не про то, – сказал Малкольм. – А вообще про всю ситуацию. Если понадобится, дай Ориону понять, что ты верен ему, а не мне. И даже не своей маме.

Саймон, не ожидавший этого, моргнул.

– Вы предлагаете сделать вид, будто я на его стороне?

– Сделай вид, будто проведённое здесь время заставило тебя задуматься над мировоззрением Ориона. Сделай вид, что понимаешь его – что разделяешь его идеалы. Для Ориона с его самолюбием… помнишь, что сказала Уинтер? Если будешь притворяться, что чему-то учишься, он может тебе поверить. Главное, чтобы это не бросалось в глаза. Иначе он решит, что ты над ним издеваешься. Но если понадобится – встань на его сторону, не на мою.

Нахмурившись, Саймон оглядел затейливую вышивку декоративной подушки, утыкавшейся ему в бок. Он понимал, что имеет в виду дядя, но его предложение казалось таким невероятным, таким невозможным, что даже представить не получалось.

– Орион убил папу. Он убил дядю Дэррила, – сказал он тихо. – Я не могу просто взять и… сделать вид, что он мне нравится.

– И не надо, – сказал Малкольм. – Сделай вид, что уважаешь его. Пока он тебе не поверит, ничего полезного ты от него не добьёшься.

На сердце заныло. Саймон понимал, что дядя прав – да, он не доверял Ориону, но и Орион ему не доверял. Однако была черта, перешагнуть которую он не мог.

– А что будете делать вы с Уинтер? – спросил он. – Если пойдёте искать Осколки, и вас поймают…

– Не пойдём, – сказал Малкольм. – Я буду делать вид, что я тут высокопоставленный гость, а Уинтер…

– Обязательно вляпается в неприятности.

Низкий голос раздался откуда-то сзади; Саймон резко обернулся, чуть не свалившись с дивана. Только сейчас он понял, что окно было приоткрыто – а на подоконнике стоял сапсан, безотрывно глядящий на Саймона своими чёрными глазами.

Саймон не мог выдавить ни звука.

Он открывал и закрывал рот, готовый выпалить сотню оправданий, мелькавших в голове, но сказать ничего не мог. Малкольм уже вскочил на ноги, направляясь к подслушивавшей птице, будто намеревался свернуть ей шею. И хотя Саймон понимал, в какой ситуации они оказались – а она была очень, очень плохой, – позволить дяде убить очередного анимокса было бы значительно хуже.

– Дядя Малкольм, не… – начал было он, но его прервал возглас.

– Рован!

Уинтер пронеслась через гостиную так быстро, что Саймон только и увидел, что расплывчатое пятно. В то же время сапсан начал превращаться, и в объятия её поймал уже молодой парень со светлыми волосами и лёгкой щетиной.

– Я так по тебе скучала, – сказала Уинтер, утыкаясь лицом ему в грудь. – Почему ты не встретил нас на входе? Они прислали Поршу Гейл.

– Поршу Гейл? – Рован отпустил её. – И вы обе ещё живы? Невероятно. Или ты просто успела спрятать тело? – Он подозрительно оглядел комнату. Уинтер ткнула его локтем под рёбра.

– Если и успела, ты её не найдёшь, – хихикнула она.

Малкольм, стоящий между ними и диваном, кашлянул – до сих пор напряжённый и готовый броситься в любое мгновение. Рован спокойно обернулся к нему, широко улыбаясь.

– Альфа, – сказал он, почтительно склоняя голову. – Рад встретить вас в дружелюбной обстановке. Я Рован Перрин, сын…

– Я тебя знаю, – угрожающе сказал Малкольм. – И знаю, что ты состоишь в армии Ориона. Причём в высоком звании. А ещё – что ты пытался похитить моего племянника и его друзей, когда они ехали из Нью-Йорка в Аризону.

– Он хотел нас защитить, – сказала Уинтер, закрывая его собой.

– Я хотел их защитить, – быстро согласился Рован, пытаясь сдвинуть Уинтер. Та не поддалась и с места не сошла.

– Хочешь сказать, что если бы схватил Саймона, – произнёс Малкольм с вызовом с голосе, – то не передал бы его Ориону?

Рован нервно переступил с ноги на ногу.

– Даже если бы передал, то первым делом бы помог вашему племяннику бежать. Я лишь старался его защитить.

– Это просто слова, – сказал Малкольм, угрожающе шагая к нему. – Откуда мне знать, что ты не пойдёшь к Ориону, как только мы тебя отпустим?