Поклонившись, как того требовал дуэльный этикет, Хаджар отвязал ножны от ремня и, обнажив Синий Клинок, положил их на землю.

Шакх поступил точно так же. После поклона, он снял с широких сабель тканевые обмотки и позволил им лентами опуститься на песок.

Юноша, с которым Хаджар и Эйнен простились в Море Песка, выглядел суровым мужчиной. И дело не в его плотной конституции, без единого грамма не только жира, но и лишних мышц. Весь вид Шакха наглядно демонстрировал, что он с легкостью прошел бы первое испытание Турнира.

Тело Пустынного Миража служило лишь одной цели — быть лучшим дополнением его техникам и стилю боя.

Да и ступень Небесного Императора с малой искрой терны внутри энергетического тела — говорили о многом. Шакх действительно за эти десятилетия пережил ничуть не меньше приключений, чем небезызвестные Варвар с Островитянином.

— Если я правильно помню, Пустынный Мираж, мы с тобой условились о дружеском поединке до первой крови.

Шакх бросил быстрый взгляд в сторону сидящей в ложе миледи, имени которой Хаджар все еще не знал.

— В любой другой день, старый друг, — неожиданно произнес Шакх. Неожиданно — потому что говорил он на диалекте, который Хаджар слышал только от охранников каравана старика Рахаима. — Но не сегодня. Сегодня я не Шакх, а Пустынный Мираж, ученик секты Сумеречных Тайн.

Хаджар прекрасно понимал этот язык, но без помощи нейросети вряд ли смог бы четко сформулировать свои мысли:

— Мы сражаемся до смерти? — спросил он на там же наречии.

Шакх опустился на корточки, поднял горсть песка и провел им по длинным, белым шрамам, идущим от виска и до ключицы. Следом за этим его амулет превратился в странные доспехи с тремя отверстиями в центре.

Приняв боевую стойку — правая сабля выставлена вперед, острием в грудь Хаджару, а левая отведена чуть назад и приподнята над головой, Шакх произнес:

— Я бы советовал тебе сдаться, старый друг, твоя энергия Безымянного выдает тебя с головой.

Последние слова Хаджар едва смог разобрать — из-за спины Шакха выехали пластины, укрывшие его голову и лицо глухим шлемом.

Хаджар вздохнул и покачал головой. Да, разумеется, его развитая стадия Безымянного не шла ни в какое сравнение с начальной ступенью Небесного Императора, которой сумел достичь Шакх, только вот…

Только даже до встречи с Северянином и псами Феденрира, Хаджар смог бы достойно биться с Пустынным Миражом. А после уроков Черного Генерала и тех озарений, что он осознал касаемо терны и того, что находится за гранью Истинного Королевства.

Хаджар, как обычно, не стал принимать стойки. Он стоял прямо и расслабленно. Синий Клинок, с плывущими по его лезвию белоснежными облаками и парящей среди них птицей Кецаль, слегка отставлен в сторону.

— Миледи, вы уверены, что…

— Достопочтенный градоначальник, — перебила лисица в человеческом обличии. — Грош цена славе нашей секты, если мы откажемся от поединка с, — миледи хмыкнула в платок. — с прославленным героем.

По рядам зрителей прошлись шепотки. Хаджар понятия не имел, откуда Абрахам знает о всех перипетиях его судьбы, и, что самое важное, последних нескольких месяцев. Там, в таверне Пятое Копыто, Хаджар рассказал куда меньше, чем сейчас озвучил Шенси.

Но, видимо, песни бардов и менестрелей разлетались по Безымянному Миру действительно куда быстрее, чем передвигались быстрейшие из адептов.

— Тот самый Безумный Генерал? — спросил кто-то у своего соседа.

— Да-да, — закивал тот, не сводя глаз с арены. — Я слышал недавно новые песни о нем. Что тот, якобы, раскидал как щенков десяток псов Феденрира.

— Да глупости все это!

— Какие глупости! Говорю же, слышал я!

— Угомонитесь, вы двое, — внезапно вмешался третий. — Если псы Феденрира это и байка для детей, то вот глава семьи Лецкет… я слышал, что Безумный Генерал убил его одним ударом.

— А я вот слышал, что это был мальчика маг — Арт-как-его-там.

— Мальчишка маг? Тот безусый девственник? Не смеши меня!

И таких разговоров по рядом зрителей было не счесть. Хаджару строило определенных усилий, чтобы отсечь их от своего сознания и сосредоточиться на битве. Как бы не выглядел Шакх, но Хаджар давно уже избавился от привычки свысока смотреть на своих противников.

Более того — он ей, по сути, никогда и не обладал.

Жизнь, обычно, сталкивала его с теми, кто обладал куда большей силой, нежели сам генерал. И это особым образом закалило его боевой характер.

— Какие правила, Шакх? — спросил Хаджар уже на общем языке Чужих Земель.

— Правила, простолюдин? — откровенно засмеялся Пустынный Мираж. Надо признать — роль свою он играл отменно. Хаджар даже и не знал, что в том горячем, пылко влюбленном в Ильмену юноше, таится такой актерский талант. — Используй все грязные трюки, что пожелаешь. Только помни — ни тебе, ни твоему мечу не коснуться даже одежд ученика Сумеречных Тайн!