Он вздохнул.

— Лил, теперь все по — другому. Может быть вы и связаны на бумаге, но Рори мой брат. Он моя кровь. Единственный родственник, который у меня остался. Ставки довольно высоки и для меня.

Я выглянула в окно и взглянула на магазин, где мы только что были. Где впервые почувствовала себя неверной женой. Бобби и я должны были уехать очень далеко, если хотели начать нормальную жизнь. Мы должны были оставить всех, кого знаем. Никто не поймет нас. Ни моя семья, ни его. Многое изменилось за эти годы, но не эта дилемма.

— Если бы я мог нажать на кнопку и перестать любить тебя, я бы … — провозгласил Бобби. Столкнувшись с возможностью нелюбви Бобби мне захотелось вернуться домой и защищать наши чувства. — Я бы не стал.

— Тогда бы я сделала это для тебя. Ты был намного счастливее, если бы не я, — повернувшись к окну покачала головой.

— Слушай, Лил, — Бобби положил мне руку на колено. — Я думал об этом сегодня утром. Хотел бы остаться здесь на пару недель, чтобы отремонтировать кое — что. Есть вещи, на которые у Рори просто не хватило времени. И хотел бы, чтобы ты осталась здесь со мной.

— Но Рори может позвонить.

— Вот там есть платный телефон. Он сказал мне отель, в котором остановился. Я могу позвонить ему и рассказать о своих планах. Скажу ему, что ты поехала со мной, чтобы помочь. Без тебя я просто не могу справиться.

Он улыбнулся.

— Ты подписываешь меня на каторгу? — пошутила я.

— Ты очень сильная, Лил. И мне нужен кто — то, кто будет носить древесину для меня.

Страх и сомнения таились в теплой улыбке Бобби. Перспектива была слишком заманчивой: я и он, вдвоем в течение двух недель. Практически фантазия воплощалась в жизнь.

— Мы могли бы, по крайней мере, побыть вдвоем некоторое время. Это будет наше время.

— А что потом? Что будет, когда закончатся эти две недели?

— Будущее будет здесь. Мы разберемся со всем потом.

Это был тот самый Бобби, который никогда не пасовал перед страхом.

— Давай просто жить эти две недели. Представим, что все плохое оставили в этом магазине, это будет наше место. Это будет наш подарок.

Я обдумывала свои аргументы еще секунду, но мое сердце уже приняло решение.

— У меня нет с собой никакой одежды. Только это платье.

— В доме тебе не понадобится одежда, — он лукаво усмехнулся. — К тому же я уверен, что в шкафу мы найдем какую — нибудь одежду.

— А как же быть с праздником к четвертому июля, который мы планировали?

— Можем сделать что — нибудь здесь. Почему бы тебе не позвонить Барби и не попросить о помощи?

Я посмотрела на него снизу — вверх, не в силах сдержать улыбку, которую демоны вины пытались у меня украсть.

— Ты позвонишь ему или я?

Семь лет назад.

В люксе для новобрачных меня окружали хихикающие и смеющиеся женщины. Счастье буквально кружило вокруг меня, но его не было внутри меня. Их сладкие голоса были похожи на кудахтанье кур — несушек. Моя голова пульсировала, звучал безжалостный глухой звук, который сохранялся, и становилось только хуже, а до свадьбы оставался всего лишь час.

— Лилли? Лилли? — голос моей матери был слишком слабым, будто я была под водой.

Я потерла виски и подняла голову. В зеркале на меня смотрела девушка, которая выглядела невинно и сладко. С абрикосовыми щеками и розовыми губами, ее длинные волосы были завиты в невероятные кудри и собраны. Но эта девушка уже не невинна. Она потеряла ее в ночь перед тем, когда действительно должна была вступить во взрослую жизнь. Сдалась любви. Ее невинность осталась на ночной рубашке, которая теперь лежала на дне корзины с грязным бельем.

— Дорогая, когда бы ты хотела надеть платье?

Оставался всего час до того, как мой отец поведет меня к алтарю. Все вокруг гудело. Все дёргали и тыкали в меня. Мне нужно было подумать. Мне нужна была тишина. Звук становился все сильнее.

— Вы можете просто помолчать! — огрызнулась я.

Моя сестра и две двоюродные мгновенно остановили свою болтовню и испуганно уставились на меня.

— Мама, я могу сама надеть платье. У меня болит голова, и я просто хочу побыть одна. Можете все просто спуститься к озеру, пожалуйста? Я приду туда, когда все будет готово.