До последнего ждал, что тайный лидер тех парней проявит себя. Может, он раскусил меня? Как-никак, я просто приперся в чужую школу и с ходу подрался. Это могло и насторожить.

Расстраивался я недолго. Впереди выходные, поиск лидера пчёлок откладывается до понедельника. А раз так, надо кое-что сделать. Подготовиться к новому сражению. Кулаки — это хорошо, но, чувствую, против повелителя они не помогут.

Когда вернулся домой, проверил сестру и засел у себя в комнате.

От размышлений отвлек стук в окно. Кто-то кинул камнем. А потом ещё одним. Недостаточно большим, чтобы разбить, но подходящим, чтобы привлечь внимание. Снизу звенело предвкушением, нетерпением и озорством. Эмоции человека, который никогда не сталкивался с по настоящему тяжелыми ситуациями. Я и сам был таким, пока…

Пока не узнал, какая жизнь на самом деле.

Выглянув в окно, увидел Дина. Он как раз замахивался, чтобы послать ещё одно приглашение к общению.

— Ты в курсе, что люди изобрели мобильники? — высунулся я на улицу.

— Так не интересно! И ты не отвечаешь!

Дин и правда писал. Сообщений сорок отправил. А может, и больше, я телефон со вчера не проверял. Там не было ничего такого, что помогло бы мне в деле, а вот отвлечь — да. Как сейчас.

— Был занят, — буркнул я недовольно.

— Может, ты лучше спустишься и откроешь дверь?

Может, ты лучше не будешь лезть ко мне сейчас?

— Я не уйду! — предупредил Дин.

Вздохнув, я побрел вниз.

— Чувак, кто так разукрасил твоё лицо?! — спросил Дин, когда увидел меня.

— Упал.

— На чей-то кулак?

— Ты заходишь или нет? Пойдем ко мне в комнату. Отец скоро вернётся, и ему лучше меня таким не видеть.

— Ты поэтому в школу не ходил? Придурки из Низин опять к нам забрели? Надо сообщить в полицию!

Я усмехнулся, благо Дин не видел. Поднимался за мной по лестнице. В его мире все проблемы должны решаться официально. Сын юристов, он знал в этом толк.

Даже не подозревая, что его мир не больше, чем уютная клетка, сотканная из иллюзий. Те, кто прошёл через триггер, те, чей разум изменился, — они попадали в настоящий мир.

Я прикинул, стоит ли задавить интерес Дина к этой теме. Сложно, отнимет много сил. Нет, оно того не стоит. Сильные эмоции сложно изменить и спрятать. А Дин сейчас пылал нешуточным беспокойством за меня. Это было приятно в той же степени, в какой и раздражающе.

— Ты так и будешь молчать? Что с тобой случилось?

— Подрался. Закроем тему?

— Ну уж нет! — воскликнул он. Захотелось его ударить, чтобы так не голосил, но я подавил эту эмоцию. — Я не отстану, пока ты всё не расскажешь!

Мою сестру изнасиловали и украли её талант. Я собрался найти того, кто это сделал и… Убить его и забрать то, что он украл. Что ты скажешь на это, Дин?

— Как дела в школе? — спросил я вовсе не то, что хотел сказать.

— Хорошо. А у тебя? — с насмешкой спросил он.

Я невольно засмотрелся на эту усмешку. Совсем другая, не такая, как у детей в Низинах. У тех улыбки — как колючие шипы. У Дина — открытая и искренняя, даже когда он усмехается.

— И во что ты одет? Ты что, купил одежду в секонд-хенде?!

Глаза Дина расширились, и он на меня взглянул как в первый раз. Как же это утомляет.

— Ты чего пришёл-то? — перебил я грубовато.

— Проверить друга, — обиделся он. — Ты в школу не ходишь. Куда пропал?

— Через месяц вернусь.

Или через два. А может, и вовсе не вернусь.

— Шутишь? Да что у тебя происходит?

— Слушай, а ты можешь просто не спрашивать? Если бы я хотел и мог, то уже рассказал бы.

— Что-то раньше я не замечал за тобой тайн. Ты же не влипнул в плохую историю?

Я посмотрел на Дина. На его бирюзовое поло, телефон последней модели, гладкую кожу и прическу, которую делал профессионал. Его нельзя назвать модником, но на фоне большинства парней из Низин он образец стиля и ухоженности.

Сколько бы он там продержался до того, как его ограбили?

— Нет ничего такого, с чем я не разберусь, — ответил я уверенно, вкладывая эту мыслью ему в голову.

Затылок натянуло, намекая, что мне не помешает как следует выспаться.

— Допустим, — замешкался он, и я усилил натиск, чтобы увести внимание в другую сторону. — Если у тебя всё в порядке… — его взгляд задержался на моём избитом лице, — то я хотел с тобой затусить. Ну, знаешь, как это обычно делают друзья. Зарубимся в мортал?