– И что он говорил? – поинтересовался Саб.

– Да ничего особенного. Что заблудился, что хочет выйти, – пояснил Эри. – Мы говорили совсем недолго, он очень быстро исчез.

– Совсем хорошо, – подытожил Ит. – Так хорошо, что дальше просто некуда. Саб, скажи, а эти счетчики, они могут ломаться? Только честно! Ведь не могут же.

– Не могут, – подтвердил мрачно Саб. – Там нечему ломаться. Он включается один раз за всю жизнь носителя, вписывает себе в память его генную карту, и отключается. До следующего раза. Но цифра… это совершенно нереальная цифра! Я ничего не понимаю.

– Значит, будем разбираться, – пожал плечами Скрипач. – И завтра будем пробовать будить. Кем бы он ни был, он уже достаточно окреп для того, чтобы поговорить с нами хотя бы полчаса.

– Да подожди ты, – Ит зажмурился, сжал ладонями виски. – Вы вообще понимаете, что происходит?

– На этот раз ты о чем? – скривился Саб.

– Эта планета… о, черт… получается, что это – Земля Node, на которой прошло… сто двадцать тысяч лет, и которая по какой-то причине ушла по времени назад на… на несколько миллиардов лет, так?

– Скорее, на несколько десятков, – поправил «Горизонт», хотя корабль сейчас никто ни о чем не спрашивал.

– Вот что, Люся, скажи нам ты – это Земля Node или нет? – поднял голову Скрипач. – Это та же самая планета? Ну?

– Да, – произнес корабль. А потом, после полусекундной паузы: – Нет.

– Ты можешь ее идентифицировать? – Ит прищурился. – Это планета Сонма, так?

– Да. Нет.

– Оба-на… – протянул Скрипач. – Люся, ты сломался, что ли? Что это за двойные ответы?

– Я могу и не могу идентифицировать эту планету, – признался корабль. – Но у меня в базе есть мир, который соотносится с этим по ключевым параметрам. Однако ряд параметров различен.

– И что это за мир? – Ит почувствовал, что внутри у него все сжимается от очень нехорошего предчувствия.

Корабль молчал.

– Ответ будет? – рявкнул Скрипач. – Что это за тишина такая?

– «Горизонт», про какой мир ты говорил? – Ит треснул по столу кулаком. – Отвечай немедленно!!!

– Терра-ноль.

– Надо как-то так сделать, чтобы он не испугался, наверное, – предложила Эри. – Он ведь никогда не был на корабле, и…

– Не волнуйся, сделаем, – покивал Скрипач. – Это-то как раз несложно.

– А он симпатичный стал, после того, как мы его отмыли, – Эри улыбнулась. – И мне кажется, что ты на него похож.

– Есть такое дело, – с неохотой согласился Скрипач. – И Ит похож, и я. Вот сделаем геронто, и удостоверимся.

– И без геронто видно, – Ит покачал головой. – Он, кстати, имеет больше черт рауф, чем мы с рыжим. Это наводит меня на некоторые мысли…

– Ит, прекрати, – поморщился Саб. – Эти твои мысли способны кого угодно вогнать в уныние. Ты… рыжий, как это правильно называется?

– Грузит, – подсказал Скрипач. – Ит, правда. Заканчивай. И вообще, давайте мыслить позитивно. Возможно, он действительно наш отец. Ну, не наш, а наших предков. Ты его спас? Спас. Мы его лечим? Лечим. Мы его потихоньку в порядок приводим? Приводим. А ближе к вечеру попробуем разбудить, и посмотрим, что из этого получится.

…Отмывали пациента в шесть рук, а Эри давала советы и сокрушалась, что он ну очень уж грязный. Грязный? О, нет. Грязь – это когда кто-то пачкается. А это… это нечто другое. Судя по состоянию кожи, бедный гермо всю свою жизнь практически не имел доступа к горячей воде и мылу. Или имел, но крайне редко. После смены почти десятка составов, которыми Саб, Скрипач, и Ит пытались его отмыть, кожа гермо, наконец, приобрела свой естественный цвет – пациент оказался отнюдь не смуглым, наоборот, светлым, с темными волосами.

– Тоже пегий, – констатировал Саб. – Но слабо выражено. Трехцветка.

– Это не ты отметился? – ехидно поинтересовался Скрипач, и тут же получил легкую оплеуху.

– Я не вводил себя в эксперименты Бастет, – с презрением произнес Саб. – Мне делать больше нечего.

– Уже и пошутить нельзя, – фыркнул Скрипач. – Ты ведь тоже пегий, если не забыл.

– Мало ли в этой вселенной пегих, – отмахнулся Саб. – Но я вынужден признать, что тип сам по себе более чем интересный. У неё все-таки получилось сделать то, что она хотела, причем естественным способом.

И промолчал. У него на счет естественности способа были большие сомнения, но он пока решил держать эти сомнения при себе.

– Он неплохо выглядит, – заметила Эри. – И с волосами ему гораздо лучше, чем лысым. А что вы ему скажете, когда разбудите?

– По обстоятельствам, – пожал плечами Скрипач. – Посмотрим.

– Весьма убогая комната, – Саб с сомнением огляделся. – Тут так принято?

– Ага, – кивнул Скрипач. – Я посмотрел в сети, и скопировал больничную палату. Да, выглядит неважно, согласен. Впрочем, нам доводилось бывать в местах и похуже.