Так, Сашка расслабился, а Танюша еще смотрит недоверчиво. Вот что значит — женщина современная, лапшу на уши не всегда можно навешать.

Пока Сашка расслабленно подремывал, прошлась магией по его самым проблемным местам, убрала кариес, заодно удалила пломбы из двух ранее леченых зубов, заставив регенерировать костную ткань зуба и восстановить эмаль зубов.

Разбудила сына, тот встал, покрутил затекшей шеей, прислушался к себе.

— Мам, я ничего не чувствую особенного!

— А что ты должен чувствовать? У тебя же ничего не болит! Ты лучше к зеркалу подойди, посмотри на зубы свои, где кариес был, где пломбы, какая теперь эмаль.

Зубы Саша рассматривал долго, потом обернулся к Тане.

— Тань, ты же не спала, все видела. Что мама делала со мной?

Татьяна недоуменно пожала плечами.

— Да ничего особенного, просто прикладывала руки то к животу твоему, то к горлу, то к челюсти, то к груди. И все. Я так понимаю, мама, теперь моя очередь?

Я улыбнулась своей недоверчивой девочке, перечислила те болезни, что увидела и предложила ей прилечь на диван, пока ее братец с обновлёнными зубами наливает себе горячий чай и придвигает к себе ближе тарелку с пахлавой.

Прошипев — Обжора! — Таня улеглась на диван и закрыла глаза.

Набегалась она сегодня, устала, вот и ворчит. С дочкой времени ушло больше, да я ещё дала ей немного подремать. Мы пили чай с Сашей, разговаривали, я ему велела прийти в следующие мои выходные с Леной, надо и ее посмотреть, если что немного оздоровить. Тем временем проснулась Таня, села на диване, смотря на нас.

— Танюша, ты ноги свои посмотри. Помнишь, варикоз после беременности оставался?

Исчезновение выступающих синих вен на ноге подействовало самым надёжным образом — она поверила. Вскоре они засобиралась по своим домам. Наказав ещё раз, чтобы приходили обязательно с женами — мужьями — детьми и кошками, на всякий случай. Будем лечить.

Так и потянулись дни — сутки на работе, двое дома. В мои выходные мы с Ниной сортировали вещи из двух квартир, что-то увозили сразу в гараж, что-то, необходимое для жизни, перевозили в маленькую квартиру. За две недели сестра ухитрилась продать две дачи и свою квартиру. Теперь дело оставалось за моей квартирой. А вчера Нинуля, пыхтя и отдуваясь, притащила из магазина аж три микроволновки. Я недоуменно спросила.

— А почему именно три?

— Так у тебя и у меня они есть, и оставлять их здесь я не собираюсь!

— Ладно, хозяюшка моя. Соберешься, двухкамерные холодильники покупать — скажи. Я тогда фуру дальнобойную буду приглядывать.

— Вот, кстати, помнишь, что тебе мужики говорили? Надо бы съездить по маршруту, проверить дорогу, запомнить ориентиры.

Вот это Нинуля верно напомнила, сегодня после обеда и съездим, проведаем дорогу. Дороги от весенней грязи уже должны просохнуть, если что, то моя Шнива является полноприводным автомобилем, пролезем, проехала же Газель наша скоропомощная.

Так и сделали, пообедав и прихватив с собой термос с кофе и бутылку минералки да пакет с бутербродами (пусть лучше не понадобятся, но будут!) подались мы с сестрой в сторону Худорожкино.

По федеральной трассе, даже с моими невеликими водительскими способностями, доехали мы до поворота к деревне всего за полчаса, но надо учитывать, что это легковушка и не нагруженная. Значит, грузовик, да забитый под завязку не менее чем минут пятьдесят будет ехать. А чтобы не забитый под крышу — того быть не может, Колька в кого такой хомяк (правда, он говорит, что не хомяк, а запасливый)? Правильно, в маменьку! Соответственно, и надо будет рассчитывать на полный загруз, и сверх того.

Не доезжая до первых домов деревни метров триста, и был съезд на искомую нами дорогу. Поскольку дождей не было последнее время, то след от протекторов нашей Газельки был ещё заметен, хотя уже и неотчетливо. Съехав с дороги, я притормозила и повернувшись к Нине, сказала.

— Так, сестрица, на тебе важная миссия штурмана, ты должна все тщательно отмечать, все приметы, дорогу на нашей самодельной карте (с самого утра, высунув язык от усердия, копировала с местных дорожных карт. Кстати, "нашей "дороги на ней не было). Я тоже помню достаточно примерно, темнело уже тогда.

Нина отнеслась к своим обязанностям серьезно и сразу же зарисовала необходимый нам съезд, указала приблизительное расстояние, сделала привязку к гугл — картам в телефоне. Я с уважением покосилась на нее, всё-таки техническое образование не чета моему гуманитарному. По едва виднеющимся следам проехали вдоль поля, и повернули следом за просёлочной дорожкой в негустой лес. Здесь след от протекторов держался лучше, и я спокойно рулила по нему.

Нина тем временем записывала — покосившееся дерево, одинокий куст черемухи и тому подобные приметы. Мне показалось, тогда мы меньше по времени ехали, чем сейчас. Ехали мы уже полчаса наверное, но ничего подобного тому здоровому дереву, в которое мы тогда врезались, я не видела. Может, я ехала медленнее, чем Коля тогда? Паника начала постепенно сильнее давить меня изнутри. Неужели я не найду дорогу и останусь здесь навсегда? Или до самых родов не откроется переход? Но это же будет зимой, я тогда и вовсе дорогу не найду. Наконец, страх обуял меня до горечи во рту. Я остановилась, бросив руль и закрыв лицо руками. Хотелось просто заплакать. Не знаю, никогда не была ни трусихой, ни мямлей и в излишнем слезоразливе не была замечена, чего это я раскисла?