– А мы и не врали, - ответил молодой человек.
– Мы просто не сказали правду. Тем более, это совершенно неважно – шар-то у нас!
– Он протянул мне нарядный пакет и снова улыбнулся.
– Счастливого Рождества.

– Нет-нет-нет, - замахала я руками.
– Раз он понравился вашим детям, теперь я его точно не могу принять.

– Во-первых, детей у меня нет, - начал он.

– Вот только не начинайте! Я видела, как вы играли с ними.

– Во-первых, детей у меня нет, - повторил он, настойчиво вкладывая мне в руки пакет.
– А во-вторых, мои племянники и думать забыли о каком-то шаре, когда их мать пообещала им пирожное и шоколадный коктейль. Кстати, как вы относитесь к шоколадному коктейлю?

Я обалдело уставилась на него, пытаясь справиться со свалившимся на меня потоком информации.

– Так что насчёт коктейля?
– На его щеках снова заиграли весёлые ямочки.

Поморгав несколько секунд, я вышла и ступора.

– Ну, я даже не знаю…

– Соглашайтесь. Недалеко есть одно место, там делают потрясающие шоколадные коктейли.

– Я предпочитаю кофе.

– Отлично, - кивнул он.
– Я тоже.

Его звали Марк. Ему было двадцать восемь. У него действительно не было детей, но был старший брат и племянники. Он писал статьи «для одного скучного экономического журнала» и сейчас работал над своей первой книгой. Собирая для неё материал, он провёл достаточно много времени в поездках по всему свету, и мы нашли много общего в наших впечатлениях о Европе.

За беседой и кофе время пролетело незаметно. Мы договорились встретиться на другой день за завтраком. Марк посадил меня в такси и на прощание поцеловал руку.

Всю дорогу я ощущала на коже прикосновение его тёплых губ.

И пока следующим утром я не увидела его, размашистым шагом входящим в маленькое кафе неподалёку от моей гостиницы, сердце опасливо сжималось: что если он мне всего лишь приснился?

Как же с ним было легко! Мы много смеялись. Я делилась своими впечатлениями о Нью-Йорке, говорила о фильмах, об «Интуиции», а Марк убеждал меня, что я попала под влияние массовой культуры.

– Сердце города вовсе не Манхэттен, - говорил он.
– Оно внутри каждого нью-йоркера. Это часы, настроенные на особый ритм. Мы всё время спешим, всё время говорим по телефону. Мы не ждём зелёного сигнала светофора, и в такси никогда не заморачиваемся с точным адресом. Просто называем нужный отрезок улицы.

Его родные жили на Лонг-Айленде, «чёртовом краю света». Сам он снимал небольшую студию недалеко от Центрального вокзала.

Марк много рассказывал о городе, показывал свои любимые места. Нью-Йорк в одночасье перестал быть для меня чужим. Я видела его глазами идущего рядом со мной молодого человека и влюблялась в него. В их обоих.

К вечеру второго дня мне казалось, что я знаю Марка всю жизнь. Тогда же он впервые меня поцеловал. В канун отъезда Марк отвёл меня на матч «Рейнджерсов», и я окончательно поняла, что пропала.

Как обычно, он проводил меня до гостиницы. Прежде чем выйти из машины Марк уже привычным жестом подтянул меня к себе.

– Я не хочу тебя отпускать, - прошептал он мне в губы.

– Так не отпускай.

– И что же нам делать?

У меня было всего мгновение на принятие решения. Я отодвинулась, протягивая руку к двери, и потянула его за собой.

– Идём!

– Ты уверена?

Он спрашивал об этом всю дорогу, пока я вела его по освещённому вестибюлю к лифтам. Наверно мы выглядели несколько комично: маленькая девушка в расстёгнутом пальто и сбившейся на одно ухо шапке тащит за собой высокого привлекательного мужчину.

Я была уверена. Настолько уверена, что, зайдя в лифт, тут же кинулась к нему в объятья. Он подхватил меня на руки и начал неистово целовать.

Я не помню, как мы дошли до номера, как открыли его. Не помню, как разделись и оказались в постели. Но хорошо помню, что было дальше. Я настолько всё хорошо запомнила, что ещё долгое время, просыпаясь одна среди ночи, чувствовала его прикосновения. Его поцелуи, его ласки, его слова, что он шептал мне в ту ночь – всё слилось в один клубок воспоминаний, именно тех, о которых не стоило жалеть, потому что в них я была счастлива.

«Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться».