О величественном море слагают легенды и баллады, а о дивном сиянии — нет. Кажется, о нем и никто не знает, кроме маяков, далеких бесстрастных звезд. Но это неправда. Она точно помнит о нем каждую секунду своей жизни, ведь ее имя — Леди Сияние, будто неистовая мрачность, окружающая ее, всего лишь выдумка, как и тайны старинного имения. Она любит рисовать дороги домой нитями судеб и гулять в бухте близ порта, каждый раз ожидая кого-то. И однажды вереница пустых дней прерывается: к их городу приближается красивейший корабль, самый лучший из всех, что когда-либо были здесь. Даже если эта встреча не будет отличаться от предыдущих, сможет ли она снова забыть, вновь сделать выбор и отпустить? Никто не знает, кроме мрачных пучин и рисунков на картах, но разве они могут указать истинный путь сияния во тьме?..
– Леди Сияние! Леди Сияние! – настойчиво зовет меня кто-то, бессовестно отвлекая от важного дела. Приходится отложить изящное перо для письма. За окном расцветает день, а я в очередной раз засиделась за долгим чтением книг вечером; ночью – за любованием звездами и наслаждением дивной тишью вокруг. Затем, в рассветный час, нужно было заняться созданием рисунков-карт – дело продолжалось и до сей минуты, но кто-то решил прервать появление несовершенных линий на аккуратной белой бумаге. Вздохнув, я спрашиваю:
– Что случилось?
Стоит мне сказать это, и в кабинет врывается молодая девушка, задыхаясь словно от долгого бега. А может, она и действительно бежала до меня, ведь ее взволнованный нетерпеливый взгляд говорит о многом, будто желает сказать нечто важное и прекрасное. Однако по правилам нашего времени слуги обязаны спрашивать разрешения на разговор с вышестоящими лицами и лишь потом говорить; да и свободные женщины не могут заниматься чем-то больше, чем дела очага и семьи.
Мой дом совсем другой. Он как исключение в канонах людей, следующих заповедям вер и надежд. Здесь можно говорить свободно, болтать, шутить, ничего не боясь: ни сплетен злых, ни наказаний. Но сейчас моя приближенная молчит, весело улыбаясь и таинственно сверкая глазами, хотя могла бы сказать многое. Значит, действительно что-то интересное есть у нее. Устало вздохнув, я строго произношу:
– Говори.
Еще какое-то время Джулия сохраняет молчание, восстанавливая сбитое дыхание. Знает, что я могу подождать и понять эту паузу, словно она всегда возникает между нами при важных разговорах или не только в нашем общении, но и в любом другом, где есть немного сомнений и тех историй, о которых почему-то молчат, когда те могли бы стать чем-то большим.
Длится тишина еще несколько минут. Я никуда не спешу, поэтому откидываюсь расслабленно на спинку стула, отдыхая от неудобного положения. Только иного выбора у меня нет, и я просто киваю девушке, чтобы та начинала свой рассказ.
– Кухарка из местного трактира слышала утром от дочери городового, что в порту видели корабль. Красивый, самый лучший из тех, которые прибывали сюда за последний год, – уверенно и отчего-то радостно сообщает мне компаньонка. Слишком уж торопливо и сбивчиво говорит она, словно старается обогнать волну, из-за чего некоторые слова и вовсе непонятны. Я привыкла к спешке давно, как и к быстрым речам людей, окружающих меня, однако сейчас мне сложно уловить что-то. – Кажется, кто-то наконец-то вернулся домой, – девушка лучезарно улыбается, а я ничего не понимаю. – Вы счастливы, Леди?
Она спрашивает меня о чем-то еще, но мое внимание привлекает фраза, сказанная хрупким мгновением ранее.
Домой. Кто-то возвращается домой, в милый молчаливый городок на берегу могучего лазурного моря. Наверное, этот кто-то спрячется в золотых теплых песках бухты, где таятся самые прекрасные воспоминания о лучших временах и правдивой нежности. Кто-то пойдет в большой порт, на рыбный рынок или в трактир. А я останусь в своем имении на диком утесе, ведь чье-то прибытие в город не имеет никакого значения ни для меня, ни для этих величественных стен и тайн – так было всегда, так и будет в дальнейшей заре новых веков. Исключением является прибытие «Сияния», но до него еще далеко, отчего вновь вдыхаю, немножечко расстраиваясь. Время идет, я рисую звезды на картах, провожаю очередную холодную одинокую ночь.
Ничего не меняется.
Печально. И обидно.
Снова думаю о чем-то далеком, родном, но неимоверно грустном, а потом приходит озарение света, что подобно блистанию солнца за плотно зашторенным окном. Лучи не щекочут мне кожу, не ласкают своим теплом, но стоит мне лишь вспомнить о них, как тут же они падают на стол и мои руки: компаньонка открыла окно, ворча о беспорядке. Меня это уже ничуть не тревожит.
– Ты думаешь, он вернулся домой? – глупо улыбаясь, спрашиваю я. Встаю с места, одной рукой поправляя неудобный пояс штанов, а другой потирая затекшую шею.
И все-таки не стоило вчера работать до бледного лика месяца за окном! И не нужно было потом наблюдать за небом и запоминать все его бесконечные прелести, детали, беззаботные лунные дорожки на глади моря. Зато у меня сейчас есть новый путь, правда, он соткан из невидимых островов и безмолвных молитв. И все делается для того, чтобы вернуться сюда живыми и не знающими никаких бед, ведь морские просторы дарят свободу и чувство умиротворенности, пока мой молчаливый дом напоминает безлюдный риф бурь. Но, может, в такой важный день мне не нужно думать о мрачности собственного жилья?
– Прошу, скажи, что это истина, – обращаюсь я к застывшей девушке. Она по-прежнему странно улыбается, услышав мой вопрос, говорит:
– Мои слова не лживы, леди. Капитана Каллиаса видели на берегу. И это не слухи, – Джулия многозначительно кивает, а я снова вздыхаю. Слишком безнадежна наша игра, как и мой вздох, звучащий в сие недолгое мгновение, раз моя приближенная тут же начинает тараторить. – Мне кажется, Леди, он будет ждать вас в бухте через час. Как и раньше…