Тихий стон в ответ. Но зрение Октябрины уже сфокусировалось, и перед нею вырос мальчик в знакомой лагерной форме.

– Тебя как зовут? – почти прохрипела она.

– Тох… то есть Антон. Из второго отряда, помните? А за дверью ещё Лёня, Марина и…

– А вы чего… здесь?.. – Октябрина Петровна перебила его и надрывно закашляла.

– Сторож дядя Вася нашёл вас недалеко от лагеря. Говорят, вы чуть с дороги не съехали, когда везли призы! – Брови Антона взметнулись вверх. – Это правда?

Теперь Октябрина Петровна всё вспомнила, и потому оживилась. Мальчик тут же пододвинул к ней стакан воды. Она сделала пару глотков и, прочистив горло, сказала:

– Я хотела успеть. Но, кажется, пропустила конкурс, – голос сделался тише. – На дороге был кто-то… я чуть не…

Октябрина замолчала. Горло сковало спазмом. Уж не почудилось ли это всё ей?

– Я тут вот что принёс, – робко помолчав, Антон положил на тумбочку уже знакомый пористый камень со сквозным отверстием. Куриный бог вернулся к своей хозяйке. – Выздоравливайте скорее.

Но одну Октябрину надолго не оставили. Вначале заглянула медсестра и прогнала детей, чтоб «не мешали поправляться». Над лагерем уже сгустились сумерки, а её всё навещали знакомые вожатые. Повариха Любовь Михайловна принесла даже чай и ватрушки вместе с ужином. Так что к ночи все боли исчезли, кроме боли в щёчной мышце от улыбки.

«И чем я заслужила такое внимание?» – подумала Октябрина и лишь в этот самый момент поняла, что страшные полусны-полувидения уже забылись. – «Хмм… а что если папа и Женя были не так уж неправы?»

С этой мыслью она провалилась в глубокий спокойный сон. Одинокая тень прошлого мелькнула у изголовья кровати и растворилась с сиянием первой звезды.

Икарус стоял под деревом, укрытый густой тенью от палящего солнца. Целый и почти невредимый. Октябрина гордо улыбалась, глядя на своего старого друга и соратника. Подлатать человека всегда труднее, чем машину. Уж она об этом знала.

– Здесь точно вчера никто не стоял, когда вы меня нашли? – спросила водитель у сторожа, который прохаживался взад-вперёд совсем рядом.

– Только я, – тёплым добрым взглядом он обвёл ещё вчерашнюю больную.

Казалось, этим утром в детском лагере родился новый человек. С этой аварией Октябрина Петровна как будто сбросила с себя весь груз прожитых лет. А кроме того, она не выглядела удивлённой ответом сторожа. Словно уже заранее знала ответ. И смирилась, что ей могло это всего лишь показаться.

– Я рад, что вам уже лучше. Я думал, Лариса Львовна не поймёт. Скажет ещё, что не справились с управлением и… – продолжил дядя Вася, но умолк, смутившись, что затронул не самую приятную тему, когда опасность отстранения от работы всё же оставалась. – Так значит вы хотите стать вожатой?

– Для начала – помощницей. А там посмотрим, – сказала Октябрина, ничуть не задетая словами собеседника. – Если нужно, кончу курсы. Не такая уж я и старая для этого.

– А кто головастиков наших возить будет? – поинтересовался сторож, в очередной раз не удержавшись от того, чтобы не дать ласковое прозвище самым маленьким гостям лагеря.

– Так я и буду, – ответила Октябрина улыбнувшись. – Мне ведь несложно и совмещать. И с детьми чаще видеться буду. А зимой…

Она тут же умолкла. Тихий вздох сорвался с её губ. Она ощутила, что уже начинает скучать по этим ясным и тёплым летним дням.

По тому времени, когда её снова и снова неумолимо тянет в детский лагерь.

В место вечного детства, куда, казалось, уже нет пути.

Туда, где живёт её маленькая семья.

Маша стояла около автобуса. Перед ней, у двери, гудела толпа ребятни. Многие уже успели перезнакомиться, хотя впервые встретились всего полчаса назад.

Маша не спешила заводить друзей. Ей было достаточно того, что лучшая подружка Алёнка ехала вместе с ней. И как только она умудрилась уговорить предков и раздобыть путёвку буквально в последний момент? Это не важно. Главное, теперь Маше ничего не страшно. Вместе с Алёной они сила. Жаль, попали в разные отряды. Алёнкин едет в другом автобусе, на два часа позже, и всё же она пришла проводить подружку, стояла в сторонке и махала рукой…

Маша кивнула ей и стала рассматривать ребят из отряда. Много парней. Есть очень симпатичные. А девчонки подобрались не самые красивые. Алёнка бы сейчас сказала, что красивее Маши никого нет.

Сама Алёнка – рыжеволосая, конопатая оторва. Казалось, она не боялась ничего. Готова пуститься в любые приключения и подбивала на них спокойную Машу. Конопушки, вздёрнутый нос, серые глаза – не самая привлекательная внешность, но Маша её любила такой, какая есть.

А Алёнка обожала Машу. Всегда поддерживала, хвалила, всячески подчёркивала её красоту, таланты, способности. Маша и правда видная девчонка: высокая, с тёмными волосами до плеч, худощавая. Маше казалось, что её фигура слишком мальчуковая. Алёнка же пророчила ей будущее модели.